Любовная горячка

Я начала с магазина. Первая его половина была именно тем, чем казалась, – эклектичным и богатым книжным магазином. Я решила проигнорировать ее и направилась в заднюю часть дома. Первый этаж был начисто лишен индивидуальности, это был обыкновенный музей, где в огромном количестве и без особой системы были представлены произведения искусства и антиквариат, но ничто здесь не могло помочь мне разгадать человека, который приобрел все эти вещи. Даже личный кабинет Бэрронса, комната, от которой я ожидала хоть каких-то новых штрихов для психологического портрета, наградил меня лишь холодным, отстраненным отражением в огромном зеркале с деревянной рамой, которое висело между книжными шкафами из вишневого дерева, за богато украшенным столом пятнадцатого века. На первом этаже я не обнаружила ни кухни, ни спальни, ни столовой.

На втором и третьем этажах все двери были закрыты. Это были тяжелые двери из цельного дерева, со сложными замками, которые я даже не попыталась поковырять. Сначала я осторожно и очень тихо попробовала повернуть дверные ручки, так как ожидала, что за одной из этих дверей может оказаться Бэрронс, но на подступах к третьему этажу я уже вовсю награждала двери рывками и злобными пинками. Сегодня я проснулась в окружении темноты. А я устала от темноты. И еще больше я устала от тех, кто может контролировать освещение.

Я затопала по лестнице, ведущей вниз и наружу, к гаражу. Дождь стих, но небо все еще было темным, затянутым грозовыми облаками, так что рассвет казался сказкой, в которую невозможно было поверить, несмотря на то что вот уже двадцать два года я встречала эти самые рассветы. Слева от меня, в глубине аллеи, в темноте заброшенного района танцевали и пульсировали Тени. Я отсалютовала им неприличным жестом. С обеих рук.

Затем я подергала дверь гаража. Закрыто, конечно же.

Подойдя к ближайшему темному окну, я изо всей силы двинула по нему обратным концом фонарика. Звон разлетающегося стекла бальзамом пролился на душу. Никакой сигнализации. «Получи, Бэрронс. Похоже, у тебя далеко не все под контролем, зануда». Возможно, здесь стоял тот же защитный контур, что и в магазине, но он защищал от других воров, не от меня. Я выбила зазубренные остатки стекла, чтобы не порезаться, подтянулась на руках, перелезла через подоконник и спрыгнула на пол.

Повернув выключатель у двери, я целую минуту просто стояла на месте, хихикая, как идиотка. Я уже видела коллекцию машин Бэрронса, даже ездила на некоторых из них, но взглянуть на все это сияющее великолепие сразу – слишком большое потрясение для особ вроде меня.

Я люблю машины. От гладких спортивных до массивных и угловатых, от новомодных и навороченных до вневременной классики, от пышного седана до сверхудобного купе – я фанатик всех этих машин, а Бэрронс их владелец. Ну, возможно, у него есть не все. Например, я еще не видела у него «бугатти» и, учитывая тысячу три лошадиные силы с ценником в миллионы долларов, не рассчитывала увидеть, но у Бэрронса имелись практически все автомобили моей мечты, вплоть до «стингрея»[3] шестьдесят пятого года выпуска, выкрашенного не во что иное, как в традиционный для Британии «гоночный» зеленый цвет.

А дальше «мазератти» примостилась рядом с «Wolf Countach».[4] Еще чуть дальше красная «феррари» едва ли не мурлыкала рядом с… моя улыбка тут же исчезла – с «майбахом» Роки О'Банниона, напоминанием о шестнадцати смертях, которых не должно было быть, о шестнадцати людях, которые не должны были погибнуть, но погибли, и часть моей души болела оттого, что эти смерти были на моей совести, а часть радовалась, поскольку их гибель временно спасла меня от расправы.

Как вы справляетесь с такими двойственными чувствами? Неужели мне пора повзрослеть и начать делить память на отдельные отсеки? Такое разделение, как мне кажется, – это что-то вроде защитной реакции на наши грехи: некоторые здесь, некоторые там, некоторые мы прячем даже от самих себя, отодвигаем их, чтобы можно было жить со всем тем, что мы натворили. Мы можем смириться с каждым грехом по отдельности и жить дальше, а вот если они навалятся все вместе… Способны ли эти грехи просто раздавить нас?

Я вышвырнула из головы все мысли об автомобилях и начала искать двери.

Когда-то этот гараж наверняка играл роль склада, и я бы не удивилась, если бы обнаружила, что этот склад занимает по площади целый городской квартал. Пол был из отшлифованного бетона, стены – явно литые, балки и брусья – из стали. Все окна были закрашены черной краской, начиная от небольших проемов под потолком и заканчивая двойными стеклопакетами на уровне земли, у двери (один из которых я только что расколотила). В гараже была всего одна втяжная дверь.

Кроме нее и, собственно, автомобилей, здесь ничего не было: ни чуланов, ни лестниц, ни люков под резиновыми матами на полу. Я уверена, потому что все обыскала и ничего не нашла.

Ну так и где же эти три подземных этажа и как мне можно к ним подобраться?