Любовная капитуляция

Он еще раз предостерег себя от легкомысленности в отношениях с этой девушкой. Ошибка в молодости обошлась ему слишком дорого, и он, Донован Мак-Адам, не собирался дважды попадаться в одну и ту же ловушку.

Он не должен подчиняться гипнозу ее прекрасного тела, сказал он себе. Просто он желает ее. Что ж, когда она станет его женой, никаких проблем не будет. Он будет владеть этим редкостным созданием, и жизнь их потечет в русле, где будет много страсти, но никакая любовь не спутает ему карты.

Донован, шагая, рассеянно прикоснулся к шраму на щеке. Она его заклеймила, что ж, теперь его черед. Он овладеет ее телом и душой и, рано или поздно, сделает ее такой женщиной, какая ему нужна.

Сейчас ему предстояло покончить с делом, не терпящим отлагательства. Уверенность в том, что Эндрю Крейтон — английский шпион, заставляла его спешить. Эндрю, если это был он, ранен, и едва ли так скоро успел вернуться домой. А если он и вернулся, — кто рискнет укрывать английского шпиона и оказывать ему помощь? Энн Мак-Леод не настолько глупа, чтобы рисковать репутацией и будущностью своей семьи. Она слишком любит сестру и брата. А дальше… Эндрю Крейтон заговорит в его руках как миленький, и у Донована Мак-Адама будет дополнительный козырь в его партии с Кэтрин.

Довольный собой, в сопровождении трех воинов, он поскакал к дому Мак-Леодов.

Эндрю, без малейшей боязни представавший перед лицом монархов, хладнокровно встречавшийся с глазу на глаз со смертельной опасностью, остолбенело взирал на пару бездонных темно-голубых, фиалковых глаз.

— Леди Энн… — начал он, запинаясь. Наконец ему пришел в голову естественный в этой ситуации вопрос: — Что вы здесь делаете?

— Дожидаюсь вас. И уже не первый час.

— Но почему?

— Потому, Эндрю Крейтон… или кто бы вы ни были, что у меня к вам есть несколько более чем серьезных вопросов, которые требуют немедленного ответа.

— Боюсь, однако… — Он собрался все отрицать, но Энн уже разглядывала его окровавленную рубашку, и глаза ее расширились от ужаса.

— Вы ранены!

— Так, ерунда, царапина. Я сам обо всем позабочусь, если вы…

— Пожалуйста, хватит! — Ее глаза загорелись гневом, щеки порозовели. Такой Энн ему еще видеть не приходилось. — Сядьте и, пожалуйста, Бога ради, не кормите меня байками для малолетних детей. Мне приходилось ухаживать за ранами брата, и я разбираюсь, что ерунда, а что — нет. Сидите, я сейчас принесу воды.

— Только не разбудите кого-нибудь, — попросил Эндрю.

— Я не собираюсь никого будить, — надменно подняв подбородок, заявила Энн и вышла.

Эндрю бессильно опустился в кресло. Так… Сейчас ему придется отвечать на миллион женских вопросов!

Энн вернулась через минуту с водой и чистой тряпкой. Поставив тазик на стол, она разорвала тряпку на несколько частей.

— Снимите эту окровавленную рубашку, я найду, куда ее деть. Вы ведь не хотели бы, чтобы ее увидел кто-нибудь посторонний, не так ли? — сказала она голосом, не терпящим возражений.

Может быть, она видит в нем всего лишь слугу, попавшего по собственной неосторожности в переплет, и в силу хозяйского великодушия опекает его, как свою собственность? Если так, то он по мере сил постарается удержать ее в этом заблуждении.

Эндрю осторожно снял рубашку с засохшей кровью и бросил ее на пол. Воцарилось тяжелое молчание, и он беспокойно поднял глаза.

Энн стояла с разорванными тряпками в руке и смотрела на него как зачарованная. Ничего лишнего не было в его мускулистом теле. Множество шрамов покрывало кожу, а играющие мышцы выдавали в нем физически сильного человека, привыкшего к седлу и мечу. Тонкая талия, мощная грудная клетка, широкие плечи. От него так веяло мужественностью, что у Энн перехватило дыхание. Глаза их встретились, и что-то неуловимое изменилось в их взаимоотношениях.

Мучительным усилием Энн отвела взгляд и сосредоточила внимание на тряпке, которую от волнения скомкала в руке.

— Сядьте… пожалуйста.

Голос у нее прозвучал слабее обычного.

Эндрю сел, глубоко вздохнув всей грудью, пытаясь остановить волну того, что он назвал бы вожделением, но что, по сути — и он это знал, — являлось чем-то большим.

Она подошла вплотную, и Эндрю пришлось стиснуть зубы, чтобы не издать ни звука, пока влажной тряпкой она смывала кровь с плеча и груди и промывала рану. Движения ее рук были легки, но если пальцы случайно прикасались к обнаженной коже, оба вздрагивали.

— Леди Энн, я мог бы и сам все сделать, не стоило бы вам беспокоиться.

— Тсс, Эндрю! — тихо сказала Энн. — Я с радостью окажу вам эту небольшую услугу. Кроме того, находясь в положении больного, вы не сможете увильнуть от моих вопросов.

— Вопросов? — спросил он недоумевающим голосом. — Это насчет царапины, которую я получил, случайно столкнувшись со старым своим врагом?

— А за этим не стоит еще что-то… или кто-то?

Эндрю поднял глаза и пожалел о своей неосторожности. Легкая улыбка тронула его губы.

— Нет, госпожа, это не была схватка из-за женщины.

— Об этом я и не думала.

Он повернулся всем телом, чтобы лучше видеть ее, но она заставила его вновь сесть прямо.