Любовная лихорадка и золото скифов

— Мне там больше нечего делать.

— Ну и отлично! Вечером увидимся. Кстати, можешь номер в гостинице для меня заказать.

— У нас остановишься. Нечего бешеные деньги платить.

— Рядом положишь?

— Разбежалась. Мама перейдет ко мне в комнату, а тебя у нее поселим. С мамой обсуждали. Не понял, какая она строгая? Я поднимаюсь, а ты езжай. И не спеши. Когда доберешься — доберешься. Не гони, пожалуйста. Целую.

— Я тоже! Ты еще в постели, раздетая? Целую всю от пяток до лобика. Не принимай проблемы с немцами близко к сердцу. Всё. Еще много — много раз целую и еду.

Лена выключила трубку и долго еще не вставала, счастливая, продолжала думать об Игоре.

***

В нагорной части Феодосии, где город переходит в степь, жила Ольга Лопаткина. Та самая Ольга, что когда-то влюбилась в молодого немецкого солдата. Схоронив мать и мужа, она занимала скромную двухкомнатную квартиру на Первушина. Выйдя на пенсию, зимой торговала семечками, летом пекла пахлаву и медовики, предлагала курортникам на пляже. В последние годы, когда добираться до центра стало тяжелее, как — никак, восьмой десяток пошел, неплохо зарабатывала на жизнь, сдавая койки одиноким курортницам или семейным парам, когда не отдыхали дети или внуки. По понятиям феодосийцев жила богато. За свое относительное благополучие, Ольга благодарила только Господа. Вся ее жизнь изменилась с тех пор, как стала регулярно ходить в церковь. В детстве ее крестили, помнит, носила крестик, потом десятки лет, как и миллионы ее сверстников, жила без Бога. Правда, в трудные минуты всегда обращалась к Нему. И Он помогал.

Как ни странно, придти покаяться, отдаться Господу сердцем и душой, помогли протестантские проповедники, зачастившие в Феодосию в начале девяностых годов. На их проповеди на стадионе и в Доме культуры собирались тысячи безбожников. Протестанты рассказывали о Боге, призывали жить по заповедям Господа, изучать Библию, звали к добру и милосердию, объясняли, что все люди на Земле братья и сестры, а Бог един у всех, какого бы вероисповедания не придерживаешься. Ольга не пропускала ни одного служения заезжих проповедников, жадно внимала каждому слову. Но сердце все чаще терзали сомнения, она не могла их объяснить. И, крещенная в православной церкви, пошла туда, где Бог ждет русского человека. В храме Казанской Божьей Матери ее встретил Отец Анатолий. Святой отец сам тернистым путем шел к Господу и хорошо понимал желающую покаяться безбожницу. Ольга приняла Святое Причастие и вскоре стала верной прихожанкой, помощницей батюшки. Каждый день возносит молитвы Господу, не забывает поблагодарить Его за пищу, что на столе, за детей, за то, что жизнь у неё теперь полна радостей, просит за тех, кто еще на распутье и не пришел к Нему.

По телевизору Ольга смотрела только старые добрые фильмы и сериалы про чистую любовь, благородных людей. Новости не любила. На кухне слушала местное радио, на газеты деньги не тратила. Историю с похищением немцев услышала у магазина и отнеслась равнодушно.

Похищение туристов в городе почти не обсуждали. Похитили, так им и надо! Столько горя от них натерпелись. Не фига было соваться в Крым, нападать на СССР. Набрались теперь нахальства, приезжают откапывать своих похороненных, а эти так приехали забрать награбленное!

Ольге своих забот хватает. Правда, в своей вечерней молитве, обращаясь к Господу, попросила и за похищенных. Каждый день кого-нибудь убивают, грабят. О немцах больше не вспомнила бы, не попадись дома на глаза местная газета, принесенная квартиранткой. Какая-то внутренняя сила заставила обратить внимание на заголовок, а затем дочитать статью до конца. Сердце Ольги учащенно забилось, когда прочитала, что в войну эти немцы занимались археологическими раскопками в Крыму. Эрик тоже работал в археологической команде! Как звали друзей, не помнила. Имена Эрвин и Курт Вакер ей ничего не говорили. Не сразу догадалась, что Эрик уменьшительное от Эрвина.

Эрик был добрый и не походил на других немцев. Предупредителен, ласков, слов русских почти не знал, но они понимали друг друга. Разговаривали на смеси русского, украинского и немецкого. Ольга неплохо учила язык в школе, а когда познакомилась с Эриком, нашла в сарае старые учебники и принялась штудировать немецкий язык. В город в то время выйти было опасно, и все дни Оля проводила во дворе на огородике, читала книги, учила немецкий. Дальний родственник среди полицаев достал документ, что она младше своих лет, оберегал от мобилизации на работу в Германию. Мать отстоять не удалось, её с другими молодыми женщинами увезли в Германию, отец воевал.