Любовная отрава

Подняв глаза, Сайлес увидел, что его невестка стоит в дверях и, похоже, читает его мысли. Хромая, Кэролин вошла в спальню. Он совсем забыл, что у нее сломана нога. Удивительно, со дня несчастного случая прошло всего каких-то шесть недель, а она уже ходит без костыля.

Кэролин была меньше, чем ему казалось, и одевалась не так, как подобает вдове. Кудрявые локоны спадали ей на плечи, словно у простолюдинки. В ее глазах по-прежнему не было почитания к нему, и его это раздражало. Женщина должна быть скромной и робкой — как Фанни.

— Фанни почти пришла в себя, — заявил он. — Мы можем спуститься вниз и поговорить? Несмотря на то что этот дом — мой, я позволю вам пожить тут еще некоторое время.

Фанни застонала и зашевелилась на кровати.

— Сайлес, в Юдоксии нет доктора, — заявила Кэролин. — Моя кухарка справляется с обязанностями повитухи, но как раз сегодня она не пришла. Впрочем, не беспокойтесь. Я со всем справляюсь.

— Вы просто безумны, если полагаете, что я доверю собственную жену вашим ненадежным рукам. Если возникнет необходимость, то я сам…

Клур хотел было выпроводить Кэролин из спальни, но женщина увернулась от него. В руках у нее был медицинский саквояж, при виде которого Сайлес похолодел.

— Сайлес, — обратилась к нему Кэролин, — я еще раз прошу вас забыть, как вы ко мне относитесь, забыть все, что вы думали о нашей семейной жизни. — Подойдя к кровати, она положила ладонь на лоб Фанни, а затем послушала ее сердце. Нахмурившись, женщина развела в стороны полы плаща. — Посветите мне, пожалуйста, Сайлес.

Некоторое время Кэролин молча смотрела, как тело Фанни выгибается, раздираемое очередной схваткой. Роженица громко застонала.

Сайлес видел, как Фанни вцепилась в руку Кэролин, и внезапно волна ревности захватила все его существо. Он хотел, чтобы Фанни принадлежала ему одному, общалась бы только с ним! А Кэролин была и оставалась для них чужой.

— Уйдите от… — Шепот Фанни, которая что-то говорила Кэролин, не дал ему договорить.

— Я — вдова Форреста, брата Сайлеса, — ответила Кэролин.

Фанни выдохнула.

— Помогите… мне, — едва слышно прошептала она. — Роды начались два дня назад… И воды отошли тогда же…

Сайлес почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. Она не сказала ему, что воды уже отошли. Впрочем, что он мог сделать? Они были в дороге, на расстоянии многих миль от жилья.

Кэролин слегка потрясла Фанни за плечо:

— Вы не должны сдаваться!

Сайлес схватил Кэролин за руку и отшвырнул ее в сторону. Она охнула, неловко поставив больную ногу.

— Вы не посмеете так обращаться с моей женой! — вскричал он. — Ей надо выспаться.

Посмотрев на него ледяным взглядом, Кэролин, хромая, вышла из комнаты. Сайлес шел за ней по пятам, надеясь, что она послушалась его.

Но в коридоре Кэролин повернулась и, глядя в лицо деверю, горячо промолвила:

— Роды длятся уже два дня! И воды отошли! Я же помню по вашим письмам рассказы о неудачах и тяжелых родах! Господи, Сайлес, неужто вы не дадите бедняжке хоть немного отдохнуть?! И сейчас не время для рассуждений! Я должна помочь ей при родах, иначе она, вне сомнения, умрет!

Кэролин продолжала смотреть на Сайлеса, не испытывая к нему ни малейшей симпатии. Из спальни раздался еще один сдавленный стон, словно Фанни кричала, вцепившись зубами в собственный плащ.

— Не важно, что вы думаете обо мне, — мягче заговорила Кэролин. — Я часто присутствовала при родах, наблюдая, как роженицам помогают мой муж или отец. Я прочла множество книг об этом. Господи, да я все возможное сделаю, только бы помочь Фанни и ее малышу.

Сайлес больно схватил ее за руку:

— Ты не посмеешь притронуться к ребенку! Первый врач, которого я знал, когда Элва появилась на свет, сказал, что!..

— Да, собственного опыта у меня нет, но я смогу помочь ей словами. Сайлес, оставьте эмоции, доверьтесь мне! У вас нет выбора!

— Я не подпущу к моей жене самоучку! — зло проговорил священник, наклоняясь к лицу Кэролин. — Я не допущу, чтобы ей ставили пиявки!

Кэролин указала на свой саквояж, стоявший у кровати:

— Посмотрите сами, Сайлес. Нет у меня никаких пиявок! У нее на коже не будет волдырей. И я не лишу ее сил, нет, я, напротив, хочу дать ей силы! Сайлес, я смогу помочь словами, смогу просто держать ее за руку. Сайлес, я не такая, какими раньше были лекари. И я не из тех повитух, что кладут на кровать роженицы нож, чтобы уменьшить боль, или открывают все замки в доме для того, чтобы роды прошли легче. Это же идиотизм! И Форрест и я много лет потратили на борьбу с дурацкими старыми методами и суевериями! Если бы вы действительно любили брата и заинтересовались его профессией, вы бы все это знали!

Вздрогнув, Кэролин поняла, что сказала то, чего не стоило говорить.

Сайлес не сдавался:

— Пусть лучше Фанни умрет, чем вы к ней прикоснетесь!

— Думаю, ваше желание скоро исполнится! — взорвалась женщина.

Кэролин вспомнила морозную ночь, когда умерла ее мать. Она была не в силах помочь ей. И сейчас ее охватывало то же самое чувство беспомощности. «Господи, — дрожа, думала она, — помоги, ведь у меня достанет умения помочь Фанни!»

Приняв наконец решение, Кэролин выпрямилась: