Любовная паутина

– Очень мило. – Пальцы ее любовно погладили грациозную фигурку женщины, украшавшую хрустальный флакон для духов.

– Вещичка только что поступила, – объяснил продавец, появляясь из-за целой башни доспехов. Эланна промолчала. – Безусловно, отличный образец стиля модерн.

– Да, вы правы. – Эланне представилось, как прекрасно смотрелся бы флакон на туалетном столике, когда Джонас вернет ее спальне прежний уютный вид.

– Фигурка не только красива, но еще и функциональна. – Продавец спешил показать товар лицом. – Утяжеленная стеклянная пробка герметически закрывает флакон.

Эланна взглянула на непомерную цену на табличке, вздохнула и пошла дальше.

– Вещица, конечно, очаровательная, но, боюсь, немного в стороне от моих интересов. – Еще несколько минут она лениво бродила среди наваленных в беспорядке предметов. Продавец шел за ней по пятам, останавливаясь и показывая то блюдо с павлином из штампованного стекла, то белый английский фаянсовый чайник с омелой на боках, то оранжевую чашу из Делфга. – Все очень мило, – проговорила Эланна, останавливаясь перед красным чиппевдейловским креслом, – но, боюсь, у вас нет именно того, что я ищу.

На лице продавца отразилось огорчение, ему явно не хотелось упустить покупателя.

– Возможно, если мадам скажет мне, что она ищет...

– Беда в том, что я сама не знаю. – Эланна виновато улыбнулась. – Боюсь, это один из тех случаев, когда я могу понять, что хочу, только увидев предмет.

Следующие десять минут, не теряя надежды, продавец искушал ее то тем, то другим. Остроугольным зеркалом в японской лакированной раме, отличной копией бронзового коня Медичи, изысканной серебряной рамой, рисунок которой повторял узор кружев XVII века. И каждый раз Эланна качала головой и вздыхала.

– Моя жена очень разборчива, – пояснил Джонас отчаявшемуся продавцу.

Прошло еще десять минут, в течение которых отчаяние загнанного продавца все росло и росло. Наконец они направились к выходу. Уже на пороге Джонас обратился к Эланне:

– Посмотри, это довольно мило. – Эланна и продавец проследили за его взглядом и уставились на красовавшиеся в витрине витражи.

– Да, – равнодушно согласилась Эланна. – Но они, должно быть, ужасно дороги.

– Полагаю, ты права, – поддержал ее Джонас. – И выглядят не лучше, чем те, что мы видели в «Кау-Холоу».

Это был почти ритуал, который они соблюдали уже недели и месяцы, охотясь за антикварными вещицами. И сегодня он определенно подействовал.

– По-моему, именно на сегодня назначена уценка этих витражей, – встрепенулся продавец. – Разрешите, я проверю у владельца.

Пять минут спустя Эланна и Джонас возвращались в Сан-Франциско. Покупки, бережно упакованные в несколько слоев толстой жатой бумаги и крепко обвязанные, лежали сзади в фургоне.

– Не могу поверить, что мы заставили его так снизить цену. – Эланна просто лучилась восторгом. – Когда ты попросил его сбавить стоимость флакона, я подумала, что сделка сейчас сорвется. Но он согласился!

– А что ему было делать? Продавать-то надо, – пожал плечами Джонас и, взяв ее за руку, переплел ее пальцы со своими. – У бедняги не оставалось выбора. Мы с тобой чертовски стойкая команда.

Она увидела в его глазах нескрываемую любовь, и угрызения совести волной окатили ее Слов нет, она поставила Джонаса в невыносимое положение Дело зашло слишком далеко и тянется слишком долго.

– Да, – ласково проговорила она, – мы настоящая команда Я собираюсь сказать ему, Джонас Сегодня вечером.

– И тогда ты придешь ко мне – Он взял ее руку и поднес к губам.

Все правильно, сказала себе Эланна Пора Дальше тянуть нельзя.

– Да, – кивнула она.

На следующий день после ленча, когда Эланна уехала в редакцию, а Джонас отлучился выбирать кафельную плитку, которая понадобится для завтрашних работ, Митч воспользовался их отсутствием, чтобы как следует осмотреться Он бродил по дому, изучая каталоги с образцами обоев, щупая образчики тканей Глядя на чертежи, оставленные Джонасом в библиотеке, Митч понял, что жена взялась за геркулесову работу. И хотя он не был архитектором, но не мог не видеть, что это больше чем просто перестройка дома.

Ей бы лучше снести эту чертову развалюху до основания и начать на пустом месте, решил Митч У него глаза полезли на лоб, когда рядом с чертежами он нашел смету расходов.

Хотя Эланна и уверяла, что много работает и получает в журнале щедрое жалованье, совершенно очевидно, что она залезла и в средства фонда, попечителем которого ее назначила бабушка. Сам Митч находил такие расходы напрасной тратой денег. Для него дом всегда был только местом, где можно повесить шляпу в передышке между путешествиями за очередным сюжетом За следующим приключением.

Он вспомнил, что когда-то Элли точно так же относилась к понятию «дом». И не в первый раз после возвращения в Сан-Франциско на него нахлынуло недовольство, какое-то чувство отчуждения.