Любовная сделка

— Что именно рассказала вам Кет?

— Что вы всегда любили друг друга… что ее брак был ошибкой… что теперь она наконец освободилась и нашу помолвку вы использовали лишь как средство, чтобы вернуть ее. Кет сказала, что я должна убираться со сцены, чтобы вы могли пожениться.

— О Господи! — воскликнул он и, откинувшись назад, поднял глаза к потолку. — И вы поверили во всю эту чушь?!

— Дело в том, что я видела, как вы целовали ее в саду, в тот вечер перед нашим отъездом во Францию. И это не оставило у меня никаких сомнений.

— Да не я целовал ее! Она сама поцеловала меня на прощание. Кет прекрасно знает, что я никогда не женюсь на ней, — продолжил он, все более распаляясь. — Да и, кроме того, она всегда стремилась отхватить более жирный кусок. Кстати, в тот вечер она сообщила мне, что на следующий день уезжает в Грецию, чтобы продолжить знакомство с пароходным магнатом, которого подцепила во время полета. Вы удовлетворены? — резко спросил он.

— Ничего не понимаю, зачем же она говорила мне все это? — Элизабет растерянно покачала головой.

Он презрительно скривил губы.

— Без сомнения, по просьбе ее мамаши. Избавиться от вас хотела Офелия, а не Кет.

Теперь уж она окончательно ничего не понимала, но почему-то ей стало легче, словно сердце освободилось от тяжелого груза. Тед не собирается жениться на Кет! Он свободен! Конечно, это вовсе не означает, что он влюбился в нее и сейчас признается ей в этом, но тем не менее…

— Наберитесь терпения и выслушайте меня, Элизабет, — сказал Тед, — я вам все объясню.

Он рассказал ей о том, что после смерти отца, когда управление всеми делами взял на себя отец Фреда, фирма «Джеймс и сыновья» стремительно пошла под откос.

— Я только окончил университет, — продолжал он, — и мне пришлось буквально на ходу осваивать основы бизнеса. Большую часть времени я проводил в разъездах и не сразу разобрался, что происходит. У моего дяди, как это принято говорить, были проблемы с алкоголем, и практически он не занимался делами, поручив управление здешними виноградниками Жильберу, и тот умело водил его за нос. Моему дяде, конечно, не было известно, что Жильбер и его человек, сотрудник лондонского порта, разработали толковую схему, с помощью которой каждый год утаивали из доходов фирмы сотни тысяч фунтов стерлингов. Когда мой дядя, наконец, скончался и мне пришлось взять на себя управление компанией, я обнаружил, что дела ее в катастрофическом состоянии. Последние шесть лет я делал все, чтобы вернуть ей былую репутацию, но постоянно натыкался на какие-то препятствия. Случалось то одно, то другое, компания просто истекала кровью. И одной из самых сложных проблем была Офелия. — Он устало склонил голову.

— Офелия? — переспросила Элизабет.

— В тот момент, когда мы с вами встретились, дела подошли к критической черте. Банк выражал сомнение в нашей кредитоспособности, и мне пришлось искать капитал, чтобы вложить его в фирму. Единственное, что мне пришло в голову — это продать дом. Он был слишком велик для нас, да и вообще он мне никогда не нравился. Но я не мог этого сделать, пока в нем обитала Офелия. Не хочу утомлять вас подробностями завещания и всем прочим, что накопилось за жизнь нескольких поколений. Дело в том, что как вдова моего дяди Офелия имела право жить в этом доме, наслаждаясь тем образом жизни, к которому она привыкла, пока снова не выйдет замуж. — Он невесело засмеялся. — Как вы, наверно, успели заметить, Офелия привыкла к более чем изысканному образу жизни — обеды, приемы, наряды, слуги, «роллс-ройс», шофер… все это она постоянно требовала от меня, как в свое время от дяди. Естественно, я не мог потакать всем ее прихотям. У меня была надежда, что она выйдет замуж за полковника Трайса, уже много лет домогавшегося ее. — Он устало провел рукой по волосам. — Но, как выяснилось, это безнадежно. Ей настолько понравилось быть хозяйкой поместья и царствовать в местном обществе, что она не спешила стать женой полковника.

Он снова встал и заходил по комнате.

— Все это сводило меня с ума. Я нашел покупателя, который давно хотел приобрести этот дом и был готов выложить приличную сумму, назначенную оценщиком. Вливание миллиона фунтов в активы фирмы было бы как раз тем, в чем она нуждалась.

Он сел, не спуская глаз с Элизабет.

— И вот мы встретились с вами. Думаю, вы сами знаете, что произошло дальше. Я пообещал вашей бабушке присмотреть за вами, пока она будет в отлучке, что и вызвало необходимость забрать вас к себе домой. Тут мне и пришла в голову мысль изобразить, что мы якобы помолвлены. Я понимал, что Офелия никогда не согласится быть на вторых ролях, если в доме появится моя жена, новая хозяйка, и что скорее всего она предпочтет стать хозяйкой в доме полковника. И в тот вечер, на приеме, когда я сообщил, что наш брак неизбежен, она поняла, что проиграла, и они с полковником договорились пожениться примерно через шесть недель.

Элизабет с трудом успевала осмысливать все то, о чем говорил Тед.

— А как насчет ее отца? Он же довольно приятный человек.