Любовная связь напоказ

– Возможно, – согласился он, потому что Бет была правда симпатичной, и, отрицая это, он мог лишь разозлить умницу Зою. – Но смеется как гиена, ничуть этого не стесняясь.

– Какая жалость.

– Не просто жалость. А нестерпимо. Мои барабанные перепонки только сейчас пришли в норму.

Зое, на ее трехдюймовых каблуках, пришлось встать на цыпочки и вытянуть голову, чтобы дотянуться ртом до его уха.

– Давай я тебя поцелую.

Пульс Дана участился.

– Ничего лучше не слышал уже несколько часов, – пробормотал он и, не в силах сдержать влечение к ней, погладил сверху вниз рукой по ее спине и провел за восьмифутовой высоты стенд, в тени которого их никто не мог увидеть.

Вне любопытных взоров, он обнял ее и прильнул губами к ее губам. Зоя обвила его шею руками и плотно к нему прижалась. Поцелуй наполнил ее жаром, как всегда закружил голову, а Дан подумал, не уйти ли им и не провести ли лучше вечер в постели.

Он едва не поддался искушению, потому что секса, даже столь безумного, им всегда не хватало, но потом смех и болтовня гостей долетели до его затуманенного желанием сознания, грезы уступили место реальности, и он понял, что момент для ухода самый неподходящий, так как настало время для торжественных речей и его отсутствие становилось все более заметным. Он неохотно от нее отстранился, прерывисто дыша и ощущая боль во всем теле от желания, удовлетворить которое полностью, к огромному сожалению, ему удастся не скоро.

– Боже, как чудно ты пахнешь, – мурлыкнула Зоя, ткнувшись носом в шею Дана и вдохнув его аромат, перед тем как шагнуть назад и улыбнуться ему.

– А ты чудно выглядишь. – Даже эффектнее, с блестками в глазах и румянцем на щеках. – Отличная шляпка. – Он чуть отодвинул ее, чтобы лучше рассмотреть, еще раз почувствовал мягкость ее груди, что стало новым испытанием его терпения. – И ни пылинки. Я восхищен.

– Решилась ее пропылесосить.

– Теперь в ней можно выходить в свет, – хохотнул Дан.

– Хочется надеяться.

Отстранившись от него, она одернула пальто, достала из сумочки зеркальце и губную помаду. Глядя в зеркальце, она поправила шляпку и волосы, а затем провела помадой по губам.

– Как я выгляжу? – спросила она строго, словно ожидая прежде всего правды, а не комплимента.

Конфетка, подумал он и сжал кулаки, чтобы подавить желание ее обнять, а затем прильнуть к только что подкрашенным губам.

– Прелестно.

Она бросила зеркальце и помаду обратно в сумку и щелкнула замочком.

– Не очень помятая?

– Намного меньше, чем мне бы хотелось.

– Не печалься, все еще впереди.

– Истинная правда.

– Предвкушаю, – улыбнулась она.

– Я тоже.

Слегка обеспокоенный тем, что едва не потерял контроль над собой, когда заглянул в ее глаза, Дан взял Зою за руку и повел к гостям, стараясь не думать о будущем, потому что подумать о том, что впереди, означало идти еще более неуверенной походкой, которая и так не была вполне ровной.

– Я видел, что ты познакомилась с моей матерью. – Он решил, что лучшей темы для подавления его либидо не придумать.

– Да, познакомилась.

– И осталась в живых.

– Почти.

– О чем вы говорили? – спросил он, хотя, исходя из прошлого опыта, не очень хотел это узнать.

– О том о сем.

– Звучит зловеще.

– Ничего подобного. Все было хорошо. Она обаятельна.

– Может такой быть, когда не старается затянуть на моей шее удавку. Давай выпьем шампанского, пока ты не познакомилась с моей сестрой, а это неизбежно, потому что любопытства у нее побольше, чем у моей матери.

Он взял два бокала с подноса официанта и протянул один ей.

– Спасибо. – Зоя пригубила шампанского и осмотрелась. – Знаешь, Саманта Ньюарк наверняка стремилась сюда попасть.

– Если увижу – придется мне вышвырнуть ее прочь.

– Вот это по-рыцарски. Умница.

Так бы он и сделал, что, кажется, стало бы очередным диссонансом этого дня, хотя большую часть своей взрослой жизни он таких поступков избегал, чтобы ни у кого не сложилось о нем превратное впечатление.

– Извини, что не встретил тебя, когда ты пришла.

– Ерунда. Все оказалось проще и спокойнее, чем я предполагала.

– Отлично.

– Наверное, ты хорошо поработал. Жених выглядит намного расслабленнее, чем обычно бывает.

– Может, это от успокоительного, которое я ему подсыпал в кофе за завтраком.

– Правда?

– Нет, конечно нет. Просто Оливер знает, что сделал правильный выбор.

Зоя взглянула на него сквозь стекло своего бокала:

– А ты никогда не был противником брака?

Он поднял брови:

– А что навело тебя на такую мысль?

– О, даже не знаю, – сухо ответила она. – Может, усталость и обида в твоем голосе? А может, то, как ты содрогнулся тогда в баре, когда я сказала своим одноклассницам, что мы с тобой встречаемся уже шесть месяцев?

– Ты это заметила?

– Невозможно было не заметить. А раз ты содрогнулся от шести месяцев, то, я подумала, женитьбу так же воспримешь. Да еще конфликт твоих родителей – тоже не лучший пример для подражания.

– Ну, нет, совсем нет, – возразил он, хотя не был уверен, что здесь подходящее время и место для непростых дискуссий о его отношении к браку и сопутствующим ему обязательствам.

– А сколько длился твой самый долгий роман?

– Год, – буркнул он.

– Неплохо.

Неплохо? Ха-ха.