#ЛюбовьНенависть

– Естественно. Там место всяким шляпам и прочим пресмыкающимся, – заявила я.

– Ревнуешь? – Кажется, ему было весело. И, кажется, он уже задавал этот вопрос.

– Тебя? Нет, конечно.

– У нее, наверное, парень есть, – заявил Игорь. Желание навалять ему стало еще больше.

– У Пипы? – улыбнулся Даня. – Не думаю.

Парни как-то странно, многозначительно переглянулись.

– Думать тебе вообще противопоказано, Матвеев, – заявила я, обидевшись на их пренебрежительный тон. И снова попыталась закрыть дверь.

Но Даня снова не дал мне этого сделать.

– Пошла в кровать, – заявил он тоном человека, которому нельзя возражать, и оперся рукой о косяк. – У тебя постельный режим.

– Отстань, – почему-то засмотрелась я на его широкое запястье, выглядывающее из-под рукава куртки. Под тонкой кожей проступали вены.

– Или матери твой расскажу, – пригрозил Даня.

Пришлось идти в свою комнату под его конвоем.

Матвеев проследил, чтобы я легла, кинул в меня одеялом, а потом увидел подаренную им куклу и взял ее в руки. На лице его появилась улыбка, и он провел пальцами по ее кудряшкам.

– Не отдам обратно, – сказала я и зачем-то добавила: – Ее зовут Дэрри. Или Дашенька-младшая. Она похожа на меня. Правда?

– Правда, – согласился Матвеев. – И у вас обеих совершенно нет мозгов. Стопроцентное попадание, а?

Я пропустила глупую шутку про мозги мимо ушей и, сев в кровати, вдруг взяла его за руку. Горячую, твердую. Родную.

– Спасибо. Это безумно крутой подарок, – тихо сказала я и только потом поняла, что держу его пальцы в своих. Боже! С ума сошла!

Его ладонь легонько сжала мою. И я спешно вырвала руку.

– Это мать сказала, что ты кукол таких любишь. Велела купить, – зачем-то поведал он мне. – Выздоравливай, товарищ… эм… красотка. – И он ушел, захлопнув дверью. Даже Свалкой не назвал.

Я сжала руку, которая теперь, кажется, горела – после его прикосновения. В школу я вышла в середине января, после каникул, вполне себе здоровая и, можно сказать, жизнерадостная. В моей голове зрел план. Как сказала Ленка, этот план зрел, как прыщ на одном месте, но я от нее только лишь отмахнулась. Слова Даньки о том, что у меня нет парня, задели за живое. И масла в огонь подлил тот факт, что кто-то из девчонок сказал, будто видел Сергея на катке с девушкой. Я какое-то время чувствовала себя понурой и брошенной всеми, но взяла себя в руки и решила, что докажу Матвееву: я ничуть не хуже других девчонок моего возраста. У меня тоже может быть парень, черт побери!

Глава 17 Временный парень

Я РЕШИЛА НАЙТИ временного парня и продефилировать с ним у Дани под носом. И стала искать. Ленка всячески мне помогала. Однако все ее кандидаты мною отметались – так или иначе они были знакомы Клоуну или его друзьям. А мне совершенно не хотелось, чтобы он узнал правду. И тогда я обратилась за помощью к своей двоюродной сестре Тане. У нас были неплохие отношения, однако Таня жила на другом конце города, и общались мы не слишком часто – по большей части по праздникам, когда наши родители собирались вместе. Она была старше меня на год и уже училась в университете.

Танька была классной – живой, уверенной и веселой, правда, ехидной и с шилом в одном месте. А еще злопамятной. Не зря ее прозвали Ведьмой – не только потому, что она носила фамилию Ведьмина, но еще и из-за нрава. Она, правда, всегда возмущалась и говорила, что на ведьму больше похожа я, а не она. Кроме того, Таня была красивой. И парни увивались за ней табунами.

Когда сестра услышала, о чем я хочу у нее попросить, то зашлась в хохоте. А я всего лишь попросила ее найти мне парня на один день. Подставного.

– Кудряха, ты что, совсем головой поехала? – спросила она сквозь смех. – К какому из полюсов твоя крыша тронулась? К северному или южному?

– Хватит называть меня Кудряхой, – возмутилась я. – Лучше скажи, поможешь или нет? Да хватит уже ржать!

Таня перестала смеяться минут так через пять и заявила:

– Помогу я тебе. Только ради того, чтобы повеселиться и посмотреть на рожу этого твоего Матвеева! Какой тебе парень нужен?

– А у тебя их много? – заинтересовалась я.

– Есть кое-какое количество.

– Тогда хочу классного, – заявила я. – Чтобы Матвеева перекосило.

– От ревности? По-моему, этот твой Матвеев с детства перекошенный. – Танька его отлично помнила. – И ты вместе с ним, Кудряха. Когда вы были мелкие, я вас обоих придушить хотела.

– Все не можешь забыть, как мы тебе платье испачкали? – сварливо спросила я.

Дело было на Новый год у нас дома. Я и Данька носились как угорелые, а Таня степенно пила чай с родителями. Мы случайно опрокинули на нее салат. Кто был виноват, я даже не помню, но склонна полагать, что Матвеев. Хотя орала сестра на нас обоих. Платье было совершенно новенькое.

– Это-то я забыла. А вот то, как я с вами осталась ночевать однажды, я хорошо помню. И то, как вы мой палец в воду пихали, когда я спала, – тоже.

– Мы проверяли одну теорию, – вздохнула я. В детстве все-таки мы были немного не в себе.