Любовник из модного каталога

Это ранчо было частью семейного поместья. Досталось оно Тристану потому, что его гораздо больше, чем остальных Миккельсонов, интересовала работа на земле — еще одно доказательство того, что он был среди них белой вороной. Тристан предпочитал вкладывать деньги в лошадей и свое ранчо.

Изабо, подскакивая на соседнем сиденье джипа из-за тряски, бросила взгляд назад, где сидела Пейдж, пристегнутая ремнем безопасности.

— Фотографии в Интернете не передают всего очарования твоего ранчо. Здесь очень красиво. Настоящий кусочек рая!

— Спасибо, — коротко сказал Тристан, не желая признаваться себе, насколько его тронуло восхищение Изабо. — Завтра, после того как ты тут немного освоишься, мы осмотрим конюшни и поля.

— С удовольствием. — Она приложила руку ко рту, прикрывая зевок. — Извини. Я устала. Сегодня был долгий день.

— Я слышал, что беременность повышает утомляемость женщин.

— Путешествия тоже.

— Это верно. — Тристан погладил ладонью руль. — Ты так и не ответила на вопрос о том, может ли твой диабет вызывать осложнения беременности. Обсуждала ли ты это когда-нибудь с врачом?

— Я еще с подросткового возраста находилась под постоянным медицинским наблюдением и однажды действительно поинтересовалась у доктора, смогу ли я вообще иметь детей. — Она замолчала, покусывая нижнюю губу, затем продолжила: — Мое воображение рисовало всевозможные страшные сценарии, но лечащий врач избавил меня от страхов, сказав, что акушер-гинеколог просто будет более внимательно следить за уровнем сахара в моей крови и кровяным давлением, а я должна буду соблюдать более строгую диету. Мне придется периодически делать ультразвуковое исследование, чтобы контролировать, как развивается плод, поскольку из-за диабета ребенок может стать слишком крупным, но его ростом можно управлять. Я ответила на твой вопрос?

— Да, спасибо.

Вскоре Тристан припарковался возле своего дома и познакомил Изабо с Джин и Лу — пожилой супружеской парой, которую он нанял для присмотра за хозяйством и конюшнями. Тристан понимал, что они помогут гостье освоиться быстрее, чем он. Трудолюбивые, с прекрасным чувством юмора, они когда-то помогали его непутевым родителям растить Тристана, а теперь он был благодарен за возможность отплатить за добро.

Передав Изабо в их надежные руки, он направился к своей спальне, желая побыть в одиночестве, чтобы собраться с мыслями, подумать о своих родных, особенно о старшем брате. Он не видел Чака с того момента, когда тот устроил на свадьбе ссору со своей женой Шейной. Они покинули торжество вскоре после возвращения Тристана и Изабо из эллинга.

Брак Чака был омрачен тщетными многолетними попытками супругов завести ребенка. Что они почувствуют, если окажется, что Изабо беременна? Обрадуются этому известию или испытают боль?

Дверь в его спальню отворилась с тихим скрипом, открыв взгляду залитую солнцем комнату с деревянными балками на высоком потолке.

Вот он и дома. В этом нет сомнений. Здесь, на окраине Джуно, Тристан чувствовал себя в своей стихии. Он постоял несколько секунд на пороге, наслаждаясь тем, что сейчас ему не нужно изображать из себя главу огромной нефтяной компании.

Взгляд Тристана скользнул от массивной деревянной кровати к одному из огромных окон, за которыми открывался великолепный вид на дикие просторы — столь дорогой его беспокойной душе.

Пройдя в комнату, Тристан подошел ближе к окну, откуда было лучше видно заснеженную вершину горы. Ступив при этом на ковер из оленьей шкуры, который сделал много лет назад с отцом и Чаком, Тристан подумал о том, что нужно пообщаться с братом, и поискал глазами свой ноутбук.

Компьютер нашелся на столе, сделанном из дерева и стекла. Когда Тристан опустился на массивный офисный стул, тот скрипнул кожаным сиденьем.

Включив ноутбук, Тристан нажал на иконку, открывающую приложение для видеочата.

Чак ответил на звонок из просторной библиотеки, которую использовал в качестве офиса. Он казался спокойным, прекрасно владеющим собой. С тех пор как их отец умер, Чак был в семье за главного. Тристан явно застал брата за работой, несмотря на то, что не раз убеждал Чака взять отпуск — лицо его казалось усталым, глаза потухшими. Зная, что брат ни за что не станет делиться личным, если не начать задавать вопросы, Тристан откашлялся и поинтересовался:

— Как дела? Все в порядке?

Вздохнув, Чак провел рукой по светлым волосам.

— Конечно, временное перемирие установлено.

Временное?

— Наш брак… сложный.

Чак пожал плечами и потер переносицу.

— Верю тебе на слово. — Сочувствие к брату отодвинуло на задний план собственную неопределенную ситуацию с Изабо. — Я могу что-то для тебя сделать?

— Спасибо за то, что позвонил. Ты даже не представляешь, что значит для меня твой звонок.

— Мне трудно понять, как тебе помочь. Не хочется лезть в ваши с Шейной личные дела.