Любовник из прошлого

Я нервно сглотнула. Это был тот же самый сернистый состав, который мне предлагал Бу Макгрю – там, в аптеке. Бу сказал тогда, что эта вода лечит и снаружи, и изнутри. Я знала, что мой случай особенный, но все же залпом осушила одну чашку и принялась за вторую.

– Этот человек, я уверена, будет попадать в одну переделку за другой. – Она взяла в руки мочалку из люфы и присела на край ванны в облаке пара, вонявшего серой. – Но вы, я думаю, – его первая переделка, которая не потребовала ни хирургического вмешательства, ни бинтов.

– Сядьте, – приказала она. Я медленно приняла сидячее положение, размышляя о том, что или кто мог быть причиной других его переделок; в это время Хасси опустила мочалку в воду и начала надраивать мою несчастную спину. В ее руках люфа напоминала наждачную бумагу.

– Это чтобы удалить мертвые клетки, – пояснила она. Я до сих пор содрогаюсь, вспоминая, как Хасси обдирала мои плечи.

Когда, наконец, шлифовка моей кожи утомила ее, она повесила мочалку на пояс наподобие шестизарядного револьвера и ткнула пальцем в круглый металлический диск, блестевший над поверхностью воды у меня в ногах.

– Это вспениватель. Расслабьтесь. – Она отодвинула занавеску в сторону и исчезла.

Этот механизм – по-видимому, предшественник современных «джакузи» – противно застучал и стал обстреливать меня под водой пузырями; да, этот процесс очень напоминал стрельбу. Впрочем ощущение было приятное. Начиная понимать, что именно привлекает гангстеров и знаменитостей в Хот-Спрингс, я откинулась назад, постепенно вытягивая ноги, пока они не оказались под вспенивателем.

Я хотела уже блаженно закрыть глаза, но тут заметила провод, отходящий от вспенивателя куда-то за ванну. Я рывком поднялась. Мне с детства было известно, что нет ничего опаснее электрического кабеля, погруженного в воду. Перспектива быть убитой током в гидролизной ванне на девяносто галлонов не показалась мне приятной. Я осмотрелась, чтобы определить, есть ли безопасный, то есть не по влажному полу, путь к отступлению, и не нашла его.

Стиснув зубы, я осторожно отодвинулась подальше от вспенивателя и, нарушая инструкции Хасси относительно расслабления, следующие двадцать минут провела, держась мертвой хваткой за края ванны и умоляя электрического бога не убивать меня. Конечно, Шиа спас мне жизнь, я готова признать это, но приведя меня сюда, он, кажется, свел на нет все свои усилия.

Когда Хасси наконец вернулась, ее грубое «Подъем!» волшебной музыкой прозвучало в моих ушах. После того как она вытерла меня и завернула в огромное махровое полотенце, я последовала за ней в большую комнату, где с полдюжины женщин лежали на столах, завернутые, подобно мумиям, в такие же полотенца. Воздух здесь был наполнен ароматом сосны, ландыша и эвкалипта, – видимо, их масла использовались в каких-то процедурах. Окна с толстыми рифлёными стеклами, встроенные под потолком, были раскрыты настежь, но в комнате было жарко, как в сауне.

– Ваша кожа стала совсем розовой, – сказала Хасси, укладывая меня на стол. Даже красной, почти как ваши волосы. Могу поспорить.

Наши мнения совпали.

Хасси погрузила полотенце в кипяток и выжала его голыми руками. Затем одним концом этого горячего жгута она обернула мою ступню, а другим – бедро, туго связав их. В колене у меня затрещало, и я начала задыхаться.

«Горячо!» – хотела крикнуть я, но не проронила ни звука: жаловаться было опасно. Я хорошо помнила, что умудрилась сотворить эта дама простой мочалкой, и решила не будить лиха.

– Кипяток уничтожает яд, – повторила она. Голос ее звучал безжалостно, но я почувствовала, как она кладет мне на лоб влажную прохладную тряпочку.

– Как вы умудряетесь не сжечь свои руки? – спросила я, стараясь хоть как-то забыть о жаре, исходящей от полотенца, в которое я была обернута. Мне трудно было представить, как можно всю жизнь проработать в таком пекле.

– Я занимаюсь этим двенадцать лет. Руки чувствуют жар, но волдырями не покрываются. – Она вновь погрузила тряпку в холодную воду и положила мне на лоб, заменив ту, которая уже нагрелась. – Вы труднее переносите жару, потому что вы рыжая. Вздремните чуток. Я вернусь через три четверти часа.

Заметив большие круглые часы, висевшие на стене, я быстренько вычислила время, когда она должна вернуться. Мне хотелось, чтобы это произошло не слишком скоро – во всяком случае, не раньше, чем мне удастся ответить на некоторые вопросы, неожиданно возникшие у меня.

Палящий жар полотенец начал наконец спадать, постепенно становясь мягким успокаивающим теплом, и тогда я подумала, что реплика Хасси о моих волосах напоминает мне о чем-то. Я попробовала вспомнить, о чем именно, но появилось только смутное ощущение, что здесь как-то замешан Шиа. Шутил ли он по поводу цвета моих волос?