Любовник из прошлого

Мне много раз приходилось встречаться с отцом после долгой разлуки,, но я не припомню ни одного случая, чтобы он так холодно обошелся со мной. Этот тон снова заставил меня почувствовать себя отвергнутой.

Я гордо вскинула голову:

– Это все, что вы можете сказать дочери, которую не видели двадцать семь лет? Значит, вы доживаете свой век здесь, в прошлом?

– Я помогу вам вернуться домой, – сказал он, проигнорировав мой вопрос.

Затененные шляпой, черты его лица казались резче, чем те, что сохранились в моей памяти. Обычно я огорчалась тем, что его нет. Но теперь, стоило мне вспомнить, как часто я засыпала из-за этого в слезах, во мне закипел гнев. Внезапно все потеряло значение и то, чем он занимался раньше, и то, что он ни разу не попытался найти меня, – осталась лишь наболевшая рана в сердце одинокой шестилетней девочки, обманутой в день своего рождения.

– Вы не были образцовым отцом. Не понимаю, почему все это время я идеализировала вас.

Он нахмурился:

– Вы ничего не понимаете.

– Тогда, может быть, вы объясните мне...

– Сейчас не время.

– Я ничего не желаю слышать, – сказала я упрямо. – Я проделала долгий трудный путь и имею право услышать ваши объяснения.

Он встретил мой упрямый взгляд, разглядывая меня точно такими же, как у меня глазами, было даже ощущение, что в них светится общая со мной боль. Именно в этот момент, глядя друг другу в глаза, мы почувствовали обоюдную близость. Я еще колебалась, но в конце концов обрела уверенность.

И, повернувшись, вошла в свою тесную комнатку. Отец последовал за мной.

– Вы должны уходить. И немедленно !

Этот ледяной тон словно ножом полоснул меня.

– Если мое пребывание здесь неудобно или нежелательно для вас, ничем не могу вам помочь, – сказала я, стараясь не смотреть на него, – но я хочу, чтобы вы объяснили, почему тогда покинули нас. В конце концов я заслужила это! – Он молчал, в порыве отчаяния я рванулась к нему. – Часть меня умерла, когда вы оставили нас, – кричала я, – вы не можете не понимать этого!

Что-то промелькнуло в его лице; и мне показалось, что оно несколько смягчилось.

И прошел гнев, который я испытывала за минуту до этого. Остался страх. Я прошла огромный путь в поисках правды, но все еще боялась ее.

Я сжала влажные от пота ладони и глубоко вздохнула. Нужно расставить все точки над i. Я преодолела непреодолимое, чтобы встретить отца, и имею право узнать все. Пристально посмотрев ему в глаза я, запинаясь, задала вопрос, который так долго носила в душе:

– Отец... а ты когда-нибудь любил меня?

Кровь отхлынула от его лица, в знакомых карих глазах обозначилось страдание. Он шагнул ко мне возможно, чтобы сжать меня в объятиях или, грубо схватив за руку, вышвырнуть за дверь.

Не зная его намерений, я распахнула руки для объятия. Я рисковала всем, выдав свои самые тайные чувства. Мне больше нечего скрывать.

Но прежде чем он сделал следующий шаг, входная дверь открылась со зловещим скрипом, и Кэпс с пистолетом в руке ворвался в комнату.

– Не двигайся, – пролаял он, тыча в меня стволом, потом поглядел на моего отца, и его рот ощерился золотыми зубами.

– Что ты здесь делаешь, Таггарт? Выволакивать отсюда дамочку – это работа Янгера. Я явился сюда, чтобы удостовериться, что он не передумал и не наложил в штаны.

– Вы тоже работаете на Делателя Вдов? – Потрясенная, я уставилась на своего отца.

Он пожал плечами и кивнул.

Кэпс рассмеялся:

– Вы, два неудачника, вы что, знаете друг друга? Как тесен мир, а?

Голова моя буквально раскалывалась от напряжения, я силилась и не могла разобраться в происходящем. Неужели, попав в прошлое, отец и здесь потерпел жестокую неудачу и вынужден теперь работать на гангстера и убийцу? Или его моральные устои вовсе не так тверды, и его привлекает «легкая» преступная жизнь – как пламя свечи мотылька.

Кэпс явно глумился надо мной; опустив пистолет дулом вниз, он с интересом разглядывал комнату, словно пришел сюда на экскурсию.

– А теперь убирайся отсюда, Таггарт.

Отец, не бросай меня, мысленно взмолилась я, второго раза я не перенесу. Но он покорно пошел к двери и даже ни разу не оглянулся. Проходя мимо Кэпса, отец неловко задел того за плечо, чем вызвал поток нецензурной брани. Адмирал отступил в сторону, затем внезапно бросился на Кэпса и повалил его на пол.

Вцепившись друг в друга, они катались по полу, с силой врезались в табурет и разнесли его в щепы; целью каждого был пистолет. Моему отцу удалось нанести мощный удар, основательно потрясший головореза. Когда отец слегка отстранился, чтобы ударить его еще раз, Кэпс резко дернулся, и оружие, валявшееся возле них, отлетело в сторону.

Курок, очевидно, зацепился за что-то; выстрел из жалкой пукалки-пистолета прогремел в моих ушах подобно артиллерийскому залпу.

Противники боролись с остервенением, как безумные, и я с облегчением подумала, что пуля, должно быть, ни в кого не попала: ни один из них не выказывал признаков слабости. Но вдруг я увидела красное пятнышко – одно, другое... Кто-то из них был ранен.