Любовник из провинции

А что если она позвонит Митьке? Вдруг он здесь? Тогда ей никто не нужен!

Она набросила плащ, шел дождь, и помчалась было на улицу, - от соседей звонить не хотела, - мало ли, как разговор пойдет...

Но Раиса ухватила ее за рукав: Риточка, ты что, деточка, - чуть не со слезами упрашивала она дочь, - ложись спать... А давай выпьем еще? А? Давай! Я тебе налью. А потом пойдешь, куда знаешь. Давай, дочка! И я выпить хочу... - Раиса трясущейся ру

кой налила по стопке водки.

Рита маханула, - легче разговор с Митькой пойдет! Маханула.

И вдруг голова у нее закружилась, поехала, - все треволнения дня взялись за нее под хмель, и она свалилась с ног.

Раиса стащила ее на тахту, уложила, крестясь и моля Бога, чтобы Ритка не проснулась до утра.

А потом сидела одна за столом, ела квашеную капусту, не чувствуя, что ест, желая лишь заесть, зажевать, - забыть эту сцену.

И лила слезы.

... Что же теперь с ними будет? Мужика у Ритки нет и не предвидится, а она вон какая бешеная... Что делать-то? Если бы был у Раисы какой приличный человек, она бы уж умолила его, деньги б платила, только бы он к Ритке ходил! Митька?.. Где он, тот Митька! Не видать его Ритке!.. Может, с теткой его в откровенность поговорить? Что делать-то?

Горестно спрашивала невесть кого Раиса...

Дура дура - Раиса, а поняла, что утром надо сделать вид, что ничего не помнит, а если что Рита скажет, ответить ей, что во сне дочке все прибредилось. Так Раиса и сделала. А Рита помнила только, что хотела позвонить Мите, но почему-то не позвонила.

... Еще успею, подумала она, будучи с утра в спокойном состоянии.

Попили кофе, поели всего того, что вчера так толком и не распробовали. Рита потихоньку похмелилась - не хотелось, чтобы

мать видела. В Алжире Рита частенько пркладывалась. Анатолий засыпал после своей кроличьей тряски на ней, а она уходила в кухню и там, тихо подвывая от горя, пила виски.

После стали разбирать брошенные вчера чемоданы и сумки.

Аня тоже была с ними - ее интересовало все, что мать вытаскивала из чемоданов. Рита привезла все толково. Ане на годы вперед, да и себе. Матери - поменьше, но Раиса успокоилась: хватит ей. И кофту, и туфли, и сапожки, и куртку под кожу, - красивую.

В разгар разбора кто-то позвонил в общую дверь три звонка. Им.

Раиса вышла и почти тут же вошла обратно, красная и возбужденная.

Шепнула на ухо Рите: бабка! Ну, та!..

- Зови! - Чуть не крикнула Рита, глаза у нее засверкали, - Поесть и выпить у нас есть!..

Раиса тоже обрадовалась: может, поговорить с бабкой насчет Риточки? У нее, поди, знакомых мужиков, - пруд-пруди, чего ей стоит... Но бабка сказала, чтобы ей вывели Аничку, - в квартиру она не зайдет, мешать не хочет...

- Ты выйди к ней сама, пригласи, - зашептала Раиса Риточке, - так прилично будет... Давай! Надень чего-нибудь красивенькое, она во дворике.

Рита будто на свидание собралась, - такое волнение ее охватило, - ведь от Митьки! И кто она, эта бабка, Рита просечет!.. Будьте покойны!

Надела новую юбку размахай оранжевого цвета, черный свитерок с вырезом лодочкой, повесила золотую цепочку со своим знаком

зодиака - рыбой, покрасилась и пошла. Аньку пока не взяла, - та

только заснула, не будить же...

Во дворике на скамеечке сидела женщина в платье шемизетт, в меленький цветочек, рядом с ней на земле стояла индийская кожаная большая сумка. Волосы белокурые пышные, были схвачены с боков заколками, на ногах босоножки с плетением. Одета по-западному.

Рита отметила большие голубые глаза и охватила весь вид: полноватая, лет сорока или около того, - ничего себе "бабка"!

Конечно, митькина какая-нибудь баба... Значит, надо говорить с умом.

Рита чувствовала себя после пары рюмок водки отлично, - снова зацвели надежды и мечты.

Она подошла к женщине и сказала: здравствуйте, я - Рита, мать Анечки. - И мило улыбнулась.

Леля с жадным любопытством рассматривала ее. Так вот какая, эта Риточка! Худая, может даже слишком, высокая, стройная. Хорошие волосы, большие глаза, красивое лицо, но какое-то истерично-нервное и подергиваются губы... Затравленный вид у нее. И нервна пожалуй до последней степени... Даже плечи передергивают

ся...

- Здравствуйте, - ответила светски доброжелательно "бабка", - меня зовут Елена Николаевна, - усмехнулась, - можно и Леля, правда здесь я прохожу как - "бабуля"... Я - тетя Мити Кодовского.

Рита рассмеялась ( и сильно задергалась - никак не могла она отделаться от этого тика! - а уж когда мужика долго нет, так всю поводит) и ответила: придумала моя маман! Какая вы - бабушка! Тогда и я тоже. Мы, наверное, ровесницы? - Подольстилась Рита.

- Пойдемте в дом, я вчера только из Алжира, устала ужасно, так что все мамины готовки остались на сегодня. Посидим, немного выпьем за приезд, и поговорим. Анюта проснется к тому времени...

Леля колебалась. Идти? Однозначно, надевать на шею хомут.

Не пойти? - Ничего не узнаешь и союзника не поимеешь. В чем союзника? Леля еще сама не очень понимала, но знала одно твердо: она не хочет терять Анночку...

- Идемте, - ответила она решительно и пошла с Риточкой.

Стол был действительно уставлен!