Любовник королевы

Человек, уже считавший себя королем Англии во всем, кроме титула, находился в дворцовой конюшне и осматривал лошадь королевы. Елизавета теперь так мало ездила верхом, что конюху приходилось самому прогуливать коня. Роберту хотелось убедиться в добросовестности парня. Он почесал животное за ушами и стал проверять состояние лошадиной пасти.

За этим его и застал Томас Блаунт. Он подошел сзади и вполголоса произнес:

– Доброе утро, сэр.

– Доброе утро, Блаунт, – так же тихо ответил Роберт.

– Произошло нечто странное. Я подумал, что вам необходимо об этом знать.

– Что же именно? – спросил Роберт, намеренно не поворачивая головы.

Всякий, кто увидел бы их со стороны, решил бы, что королевский шталмейстер и его слуга заняты внимательным осмотром лошадиных ушей.

– Вчера я узнал о перевозке золота. Оно направлено сюда испанцами, но не от них, а от сэра Томаса Грэшема из Антверпена.

– От Грэшема? – удивленно переспросил Дадли.

– Я видел его слугу на корабле. Весь обвешан оружием, даже высох от забот, – сообщил Блаунт.

– Золото для кого?

– Для казны, – ответил Блаунт. – Мелкие монеты, слитки. Такое ощущение, что собирали по всей Европе.

Мой человек подрядился разгружать. Он слышал, будто оно пойдет на чеканку новых монет, чтобы платить жалованье солдатам. Я сразу подумал, что вас это может заинтересовать. Этого добра привезли где-то на триста тысяч фунтов. Причем уже во второй раз, и ожидается еще один рейс.

– Мне это очень даже интересно, – сказал Роберт. – Сведения – те же деньги.

– Думаю, корабль привез золотишко Грэшема. Полновесные деньги, а не тот мусор, что бренчит у меня в карманах.

В мозгу Роберта вспыхнули и закрутились сразу несколько мыслей, но ни одну из них он не высказал вслух.

– Спасибо за новости, Блаунт. Дай мне знать, когда Сесил двинется в обратный путь.

Дадли оставил лошадь заботам конюха, а сам поспешил на поиски Елизаветы. Королева еще не успела полностью одеться. Она сидела у себя в покоях, возле окна, накинув шаль на голые плечи.

Увидев вошедшего Роберта, Бланш Парри облегченно вздохнула.

– Ее величество не желает одеваться, а в приемной дожидается испанский посланник. Она говорит, что слишком устала.

– Оставьте нас наедине, – велел лорд Дадли, и фрейлины послушно вышли из комнаты.

– Мой Роберт, – улыбнулась Елизавета, поднося его руку к своей щеке.

– Любовь моя, открой мне маленький секрет, – тихо сказал он. – Зачем ты пригоняешь из Антверпена корабли, нагруженные испанским золотом, и как за все это платишь?

Елизавета шумно вздохнула. Лицо ее сразу побледнело, а с губ сошла улыбка.

– Вот ты о чем.

– Да. Об этом, – подтвердил Роберт. – Не лучше ли будет рассказать мне, что еще ты затеяла?

– Как ты узнал? Это же делалось в строжайшей тайне.

– Не важно. Меня опечалило другое. Оказывается, у тебя от меня есть секреты. Это после нашего обручения, когда мы стали мужем и женой.

– Я собиралась тебе рассказать, – торопливо заговорила Елизавета. – Эта Шотландия все выбила у меня из головы.

– Уверен, так оно и было, – холодно ответил Роберт. – Но если твоя забывчивость продлится до того дня, когда слуги казначейства начнут собирать по всей стране старые монеты и чеканить новые, не останусь ли я с кучей негодных денег? Что мне за них дадут? Горсть новых монет? Наверное, в твои замыслы входило втайне меня разорить?

Елизавета покраснела.

– Вот уж не думала, что ты хранишь свои сбережения в мелких монетах.

– У меня есть земли, которые я отдаю внаем. Увы, арендаторы не расплачиваются со мной золотыми слитками. Да и торговые долги я оплачиваю мелкой монетой. У меня целые сундуки доверху набиты пенсами и фартингами. Скажи мне заранее, на что я могу рассчитывать.

– На сумму, несколько превышающую их вес, – совсем тихо ответила Елизавета.

– Значит, компенсация пойдет не по номинальной стоимости? – оторопел Роберт.

Она покачала головой и пояснила:

– Мы будем изымать старые монеты и заменять их новыми. Грэшем давно об этом печется. Ты знал о его замыслах. Нужно чеканить новые монеты.

Роберт выпустил руку королевы и прошел на середину комнаты. Елизавета молча следила за ним, недоумевая, что предпримет ее любимый. Ей вдруг стало тревожно. Впервые в жизни она испугалась того, что о ней подумают. Нет, не о ее политике, а о любви.

– Роберт, не сердись на меня. Я вовсе не хотела тебя разорить, – сказала она, злясь на себя за слабость в собственном голосе. – Ты должен знать, что я никогда не допущу твоего разорения. Кто-кто, но ты не проиграешь из-за смены денег! Ты же занимаешь несколько высокодоходных постов. У тебя есть земли и владения. Наниматели будут платить тебе новыми монетами. Ты никак не можешь обеднеть.

– Ты меня просто удивляешь, – с плохо скрываемым раздражением ответил он. – Одной рукой даруешь мне милости, а другой – обманываешь меня. Не хочу говорить, как называются такие штучки, чтобы не оскорблять уши королевы грубыми словами. Неужели ты не подумала, что твоя затея обойдется мне в кругленькую сумму?

Она снова вздохнула.