Любовник на одно лето (СИ)

— Что значит — у вас? Почему? Что случилось? Я имею право знать! Это моя сестра! — почти не сбавляя тона, прокричала она, врываясь следом в кабинку.

Гнев, звучащий в ее словах и скользящий и в движениях, и во взгляде, обнадежил Вика. Но все же, прежде чем ответить ей, что же именно произошло, он решил проверить, за что именно София сейчас злится на него. Вариантов-то была уйма. Не зря же Анд несколько раз предлагал ему обратить свое внимание на нее вовсе не как на работника. И что если единственное, что волнует эту женщину, это то, что вместо нее, он живет с ее сестрой? Если так, то пока Вик не будет уверен, что Аня больше не вздрагивает от каждого шороха, общаться им между собой он не даст.

Да, самоуправство. Но вчера он достаточно насмотрелся на ужас в ее глазах. И если бы все свои страхи она оставила в той чертовой квартире! Но зажатость, испуг и готовность немедленно защитить себя, постоянно сквозили в поведении девушки и когда после они вдвоем ужинали в кафе. И тут не надо было быть психологом или гением, чтобы понять, что бесследно «общение» с бывшим для нее просто не могло пройти.

Понадобится много терпения, чтобы исправить то, что сломано. И сломано и по его, блять вине!

Впрочем, не только по его.

Он щелкнул по кнопке лифта, отправляя тот наверх, и лишь когда двери плавно закрылись с тихим стуком, отсекая его и Софию от внимательных глаз персонала и гостей, оставшихся в холле, повернулся к той:

— Ваша сестра, да. Которая, кажется, больше все равно не живет с вами, София Алексеевна. Так какая вам разница, почему?

— Что?! — девушка задохнулась от возмущения. — И вы… Вы еще спрашиваете! Ну, знаете! — она сузила глаза и вдруг одним шагом сократила любое расстояние между ними, оказавшись почти впритык. И в этом движении не было ничего эротичного. Это было чистой воды нападение. — Вы, Игорь Андреевич, — заговорила она с интонациями, которые выдавали в Соне настоящую Анину сестру. — Совсем совесть потеряли, да?! Решили, что вам все можно? Что вы тут с этим вашим Андом напополам цари и боги? Оставьте мою сестру в покое! Я работала на вас, потому что сама, дура, однажды отказалась от своей мечты ради более легких денег. Работала и мирилась со всем вашим произволом. И с этими вашими, — ее лицо скривилось от презрения, и дальнейшее она почти выплюнула, — «квестовыми» девочками. Кажется, так вы их между собой называете, да?

Вику стало жарко. Захотелось как-то быстро увести разговор с этой внезапной для него темы. Тем более, тема вдруг оказалась такой неожиданно неприятной, а злость уступила место чувству, которое он никак не мог себе объяснить.

Да только остановить Софию, похожую на разъяренную тигрицу, сейчас не мог, наверное, даже танк. По крайней мере, остановившийся лифт и раскрывшиеся двери ее точно не остановили. Более того, заметив это, девушка тут же щелкнула по кнопке закрытых дверей, чтобы Вик, которого она теперь буквально зажала в углу, даже несмотря на то, что мужчина был крупнее ее, никуда не делся.

А в своих словах она совсем перестала стесняться.

— И я никогда не лезла во всю эту околопроститутскую фигню. Нравится вам трахать шлюх, а вашему дружку сутенерствовать? Ваше дело. Тем более, как я видела, никто в обиде не был. Бляди ваши выглядели довольными — и это их дело. Жаль только, что я при этом никогда не спрашивала, как же милые девочки, которые иногда сюда приходили работать официантками и горничными, потом вдруг превращаются в циничных сук. И зря! Потому что если вы сейчас с этим вашим дружком обрабатываете мою сестру… Если вы хоть что-то с ней делаете такое же мерзкое, как делали с теми, кто был до нее… То я… Я найду на вас управу! Я не знаю, что я сделаю и как. Но я не один год отработала в этом отеле. Я знаю все ваши болевые точки! Ваши — и его! И я не позволю ни одному из вас, уродов этаких, причинить моей сестре хотя бы капельку боли. Это ясно, Игорь Андреевич?

Вик подавился воздухом, чувствуя, что до этого забывал дышать. Его лицо попылало от гнева. Но злился он сейчас вовсе не на смотрящую на него, как на мерзкого слизняка, девушку.

Услышь он хоть что-то из этого еще вчера, наверное, наорал бы на нее в ярости и вышвырнул вон с отеля. Но сегодня… Сейчас…

Сама Соня, кстати, расстроенной тем, что выдала ему, не выглядела. Скорее, даже обрадованной… Как же долго она копила в себе эту ненависть?

Что ж. Он хотел знать, как София Алексеевна на самом деле относится к нему и к своей сестре? Он это теперь точно знал. И это все требовало от него ответа.

— Неожиданно, — признался он, ослабляя ворот рубашки. Дышать реально было трудно. — Но честно… Так вот. Не хочу, чтобы вы считали меня полным моральным уродом. Или как вы там меня назвали только что? Просто… Хм… Вчера бывший Анин жених… Он напал на нее.

— Что? — красное от ярости лицо Софии вмиг побледнело. — То есть, напал? Как напал?.. Блять! Как она?

— Тихо! С ней все хорошо! Ну… Она спаслась, он в тюрьме. Я увез ее к себе в дом. Там безопаснее, надеюсь…

София зажала рот ладонью. В ее глазах заблестели слезы.