Любовник на все времена

— Я по-прежнему утверждаю, что во всем виноват Джеймс. Это он подбил меня на это глупое занятие.

Старый лорд коснулся рукой лба и грустно покачал головой.

— А как насчет тех писем, которые мне писал директор в Итоне, куда тебя перевели из Оксфорда? Во время учебы ты пользовался любой возможностью, чтобы пошалить или напроказить. В этом ты проявил большие способности.

— Так ведь факультативные занятия как раз придуманы для того, чтобы развивать в учащихся творческие способности.

Лорд Уэстон испустил глубокий вздох:

— В отличие от тебя у меня несколько другая точка зрения. Если у тебя что-то не получается, ты всегда готов увильнуть от дела и под тем или иным предлогом перестать им заниматься. Вот поэтому у меня нет особого желания давать тебе такую большую сумму денег. А вдруг возникнут трудности, препятствия? Что тогда? Не бросишь ли ты свою затею, не вернешься ли назад в Лондон для того, чтобы опять развивать, гм, свои творческие способности?

— Отец, я твердо намерен добиться успеха.

— Точно так же ты горел желанием стать живописцем, музыкантом, а потом мечтал отличиться то в одном, то в другом. Я представляю, как грандиозно и прекрасно выглядит эта затея в твоем воображении, но ее осуществление потребует немало времени и усилий. У меня нет сомнений в том, что это дело тебе под силу. Но надолго ли тебя хватит? Что будет дальше, как только пройдет твой первоначальный порыв?

Генри стиснул подлокотники кресла, стараясь говорить как можно спокойнее:

— Я осуществлю задуманное и доведу это дело до конца. Ни за что не отступлюсь. Я трезво оцениваю ситуацию и ясно вижу, как много работы мне предстоит. Я так надеялся, что мое начинание покажет тебе, как сильно я переменился, но ты, отец, похоже, не веришь в меня.

Старый лорд встал и, подойдя к сыну, положил руку ему на плечо.

— Я верю в тебя, Хэл. Ты прекрасный молодой человек, любой отец был бы счастлив иметь такого сына, как ты. Но моя любовь не мешает мне видеть твои недостатки. Скажу честно, твое предложение очень дельное и весьма разумное, ведь в лошадях ты разбираешься, как никто другой.

На сердце у Генри сразу стало теплее и легче, но радоваться пока еще было рано. Он осторожно спросил:

— Не хочешь ли ты таким окольным путем дать понять, что не собираешься держать кошелек закрытым?

— Ты угадал, не собираюсь. Я даже переговорил с лордом Парром, причем представил твое предложение скорее как свое собственное.

— Ты говорил с Парром? Когда? Он намерен продать мне свое поместье? — Вскочив с кресла, Генри выпалил эти вопросы на одном дыхании.

— Да, говорил. Накануне музыкального вечера у Стэндишей. Во всяком случае, он не против, — ответил поочередно на каждый вопрос старый лорд.

— Ну что ж, Парр теперь может как следует обдумать это предложение. Надеюсь, отец, ты предложил справедливую цену.

Лорд начал играть цепочкой от часов.

— Думаю, что Парра в первую очередь интересуют не деньги, а ты сам.

— Я? В каком смысле?

— Как тебе известно, Парр очень любит Рейвенсфилд, в основном из-за сына. Он понимает, что нет никакого смысла так долго держать поместье заброшенным, но ему нравится сама мысль, что таким образом он хранит память о сыне. Полагаю, он так часто видел твое имя в лондонских газетенках, что опасается, как бы Рейвенсфилд не стал для тебя… Постой, как же он выразился? Сейчас припомню. Примерно так, «местом для безнравственных шумных попоек, где молодые люди будут распутничать с падшими женщинами и предаваться всевозможным порокам». Это его слова, не мои.

Генри едва не задохнулся от возмущения.

— Я… Он…

Он заметался из одного угла кабинета в другой, потом наконец остановился и повернулся к отцу:

— Неужели Парр столь низкого мнения обо мне? Неужели он на самом деле считает, что я превращу его поместье в бордель?

Не в силах сдержаться, старый лорд рассмеялся:

— Бордель, говоришь? Скорее всего нет. Думаю, пристанище порока.

— Мне очень приятно, что ты находишь это смешным, — сухо заметил Генри.

Лицо у отца сразу стало серьезным.

— Прошу прощения. Мне не стоило смеяться над тем, что кажется тебе столь важным. Понимаешь, Парр хочет продать поместье респектабельному джентльмену, который будет достойно управлять им и не допустит никаких безобразий. Я еле-еле уговорил его подождать и дать тебе возможность к концу сезона доказать на деле, что твоя порядочность соответствует высоким требованиям лорда Парра. Что касается твоего начинания, — продолжил старый лорд, — то ты должен в течение ближайших месяцев найти потенциальных инвесторов. У тебя хорошая репутация, ты пользуешься в обществе и уважением и любовью. Если тебе удастся собрать половину требуемой суммы для конезавода и начальное стадо для разведения скаковых лошадей, в таком случае я внесу вторую половину суммы и покрою последующие издержки и расходы.

Генри послушно закивал головой:

— Ясно. Если инвесторы убедят тебя в моей серьезности и ответственности, то, думаю, у меня не возникнет больших затруднений. Отец, Рейвенсфилд — отличное место. Как только ты увидишь его собственными глазами, сразу это поймешь.