Любовник на все времена

— Нет. Хотя подозреваю, что ваш уход вызвал у многих удивление. Думаю, теперь все гадают, что такого я вам сказал, отчего вы бросились прочь из залы. — Бережно поддерживая под руку, он подвел ее к одной из садовых скамеек. — Присядьте, у вас такой вид, будто вы вот-вот упадете в обморок.

Слабость у Дианы еще не прошла, поэтому она благоразумно последовала его совету.

— Что же случилось с вами?

Он почти спас ее, опять выручив из неловкого положения. Диана чувствовала, что ей следует объясниться во избежание недоразумений.

— Иногда… даже не знаю, как вам это объяснить… Внезапно мое сердце начинает биться быстро-быстро, в груди перехватывает дыхание. Мной овладевает какое-то наваждение. Многие мысленно спасаются бегством от мрачных и тяжелых воспоминаний, а я действительно бегу прочь от прошлого, потеряв голову. — Дина потупила глаза и вся съежилась. — Вы, наверное, считаете меня помешанной.

— Если с вами, мисс Мерриуэзер, бывает такое, то это звучит немного удручающе. И как часто это случается?

Диана вздохнула, но не стала скрывать правду:

— Так бывает, когда мной овладевает мое прошлое.

Генри удивленно приподнял брови.

— Я бежала не от вас. Когда вы рассмеялись, и все повернулись в нашу сторону… я не выдержала. Невыносимо чувствовать на себе все эти косые и неодобрительные взгляды, перешептывание…

— Прошу извинить меня. Я не хотел вас обидеть.

— Я верю вам и нисколько не виню в случившемся.

— Даже если я нахал без всяких принципов? — шутливо спросил он.

Диана смутилась, покраснела, но все равно уверенно ответила:

— Даже если вы именно такой!

— Уверяю вас, половина из того, что обо мне пишут в светской хронике — чистейшее вранье, а другая половина — это раздутые до невероятных размеров сплетни.

— Увы, — вздохнула Диана, — я знаю, насколько далеко от правды то, что пишут газетчики. Их интересует не правда, а прибыль. Им ничего не стоит испортить кому-нибудь репутацию и даже жизнь, главное — удивить, поразить читателей.

Нежность светилась в синих глазах Генри. Он сел рядом с Дианой и взял ее за руку:

— Похоже, в прошлом вам жилось нелегко?

Диана пожала плечами, тронутая его сочувствием:

— Как сказать, я ведь не голодала, да и бездомной меня никак не назовешь.

— Мне сложно судить об этом, — усмехнулся Генри, — я, например, предпочел бы испытать названные вами лишения, нежели общаться со злобными мегерами из великосветского кружка «Олмак». Кстати, вы не проголодались? Я, между прочим, не прочь перекусить.

Диана улыбнулась.

— Вот так намного лучше, мисс Мерриуэзер. Если бы вы знали, какая у вас прелестная улыбка.

От его теплых и ласковых слов Диане стало легче. Она даже слегка покраснела, услышав его комплимент. Ей было совершенно не важно, искренен он или нет. Даже если он говорил так всем знакомым дамам в Лондоне, она все равно ощутила себя самой счастливой и самой прекрасной женщиной в мире. Но вскоре привычное чувство благоразумия взяло вверх, и Диана снова напомнила себе, насколько опасен Генри Уэстон.

— Надо отдать вам должное, мистер Уэстон, вы очень обходительны и умеете нравиться женщинам.

— Хотя я полагаю, что это далеко не так, мне очень приятно услышать столь лестное мнение о моих способностях.

— Честное слово, я вам завидую, — призналась Диана. — Я очень застенчива, и в обществе незнакомых людей мне как-то неловко и неуютно, тогда как вы способны очаровать кого угодно, не прилагая к этому никаких усилий. Это настоящий дар.

Он поерзал на своем месте, и Диана к своему удивлению вдруг поняла, что Генри Уэстон, будучи мастером комплиментов, не привык выслушивать комплименты в свой адрес. Это поразило Диану, и для того чтобы скрыть свое удивление, она отвернулась в сторону.

— Кроме того, вы можете быть удивительно любезным и способны приободрить любую даму.

Генри наклонился к ней и с нахальной улыбкой на губах обронил как бы невзначай:

— Неужели я вам нравлюсь, Диана?

— Только не сейчас. — Она солгала с легким сердцем и не задумываясь. — Между прочим, разве я позволяла вам называть меня по имени?

— Нет, не позволяли, — согласился Генри. — Пока еще нет. Но думаю, что скоро позволите. Итак, я должен заметить вам, Диана, смелость — это необходимое качество для нахала, как и его обаяние.

— Согласна с вами, обаяние для нахала далеко не последняя вещь, — ответила Диана, пытаясь устоять против того самого обаяния, о котором так хладнокровно рассуждала. — Вот что я хочу вам заметить в ответ: не все женщины, хотите верьте, хотите нет, поддаются на обаяние нахала.

— И вы из их числа?

Диана утвердительно кивнула:

— Когда я впервые начала выезжать в свет, я составила для себя список наиболее привлекательных для меня качеств…

— Вы составили такой список? — В глазах Генри отразилось удивление, смешанное с ужасом.

— Ну да. Правда, с годами он стал заметно короче, но нахальство не входило в него с самого начала.