Любовник на все времена

— К сожалению, им не удалось познакомиться, они даже не виделись. Сэр Сэмюель был вынужден срочно уехать к себе в поместье: какие-то неотложные дела, требующие его присутствия. Но я очень надеюсь, что по возвращении в Лондон он непременно нанесет нам визит.

— Ну что ж, будем ждать, а там посмотрим.

Герцогиня кивком головы предложила дочери сесть на скамеечку для ног, стоявшую рядом с ее креслом.

— Мартина, подай мне гребень.

Она развязала ленту, стягивавшую волосы дочери, распустив их по плечам. Взяв в руки украшенный серебром гребень, она принялась расчесывать роскошные пряди. Это был давний и хорошо знакомый с детства ритуал. Если раньше, когда Линнет была девочкой, он ей нравился, то сейчас кроме скрытого раздражения ничего не вызывал. Она давно стала взрослой, у нее имелись свои собственные дети, достигшие брачного возраста. Но здесь в Лэнсдаун-Хаусе Линнет навсегда оставалась маленькой девочкой, которую могли отчитать за проступки, наказать за плохое поведение, и от этого никуда нельзя было деться.

Если, в конце концов, мать сжалилась и сумела простить дочери ее самый большой грех, то отец остался тверд и непоколебим. Он почти не разговаривал с дочерью, которая навсегда лишилась его благорасположения. Родители приняли дочь обратно в свой дом, но в сердце, и Линнет это чувствовала, они не простили ни ее, ни ее самовольного брака. Сколько бы горьких переживаний ни вызывало у Линнет ее прошлое, будущее вместе с настоящим внушали ей еще больше тревог и опасений.

— Продолжай, — потребовала герцогиня. — С кем танцевала Диана?

— Несколько раз с Уэстоном.

— A-а, очень красивый малый. Это нам на руку, когда их видят вместе.

— Диана, как мне кажется, слегка увлеклась им, и меня это настораживает. У него такая репутация…

— Прекрасный молодой человек, из хорошей семьи, в будущем он унаследует титул виконта. — Герцогиня явно не разделяла озабоченности Линнет. — Если Диана выйдет за него замуж, то займет более высокое положение в свете, чем став женой баронета. В отличие от тебя она никак не может унаследовать титула отца.

Это был прямой намек на неудачное замужество Линнет, которое лишило ее дочь ряда светских привилегий.

— Да, не спорю, Генри Уэстон из хорошей семьи, но он не пара Диане. Почему он вдруг стал так любезен с ней? Последние годы он ее избегал.

— Как знать, может быть, его подталкивают родные, напоминая о долге перед семьей.

«В отличие от тебя, неблагодарной», — в ушах Линнет почти явственно прозвучали эти несказанные слова. Она решила переменить тему разговора, начинавшего приобретать нежелательный подтекст.

— На другой день после бала Диана призналась мне, что ей хотелось бы, чтобы этот сезон стал для нее последним.

— Ну что ж, вполне благоразумное решение. Если она и в этом году ни с кем не обручится, то скорее всего она уже никогда не выйдет замуж.

Линнет недоуменно заморгала:

— Но ведь ты сказала, что твое самое горячее желание — увидеть внучку замужем.

— Если бы я действительно захотела, то она давно бы вышла замуж. Впрочем, я не намерена отступать. Если Диане не удастся никого заполучить к концу этого сезона, а мы обе понимаем, насколько это маловероятно, в таком случае придется поискать другие способы. Что скажешь насчет того, чтобы провести несколько месяцев в Бате или Брайтоне. В этих курортных городах публика самая разношерстная, общество смешанное, что, конечно, мне не очень нравится, но иногда и там можно встретить приличного джентльмена весьма знатного происхождения. Кроме того, Диану можно выдать за какого-нибудь почтенного джентльмена пусть даже и преклонного возраста. Я уже попросила мужа составить список друзей и знакомых, которые могли бы составить партию нашей Диане.

— Нет! — От возмущения Линнет вскочила на ноги. Она скорее согласилась бы на то, чтобы Диана ушла в монастырь, лишь бы ее дочь не стала женой какого-нибудь старого распутника, годящегося ей в отцы, если не в деды.

— Что ты хочешь этим сказать? — Голос герцогини, как и полагается настоящей леди, звучал ровно, спокойно, невозмутимо, но в нем слышалась стальная твердость.

— Мне бы не хотелось утруждать отца, может быть, все уладится и без его участия, — попыталась вывернуться Линнет. — Ведь сезон только начинается, может, все образуется без его вмешательства.

— Твои слова не лишены смысла. В конце концов, нет худа без добра. Если Диана так и не выйдет замуж, то она станет для тебя опорой и утешением в старости, как ты для меня.

«Разве такой участи я желаю моей дочери? В отличие от тебя мне не безразлично ее счастье», — хотелось крикнуть Линнет. От негодования она не находила слов: ее мать как была эгоисткой, так и осталась.

Себялюбие родителей погубило ее брак, уничтожив возможность обрести свое собственное счастье. Хотя это не совсем верно. Ее брак распался под влиянием ряда других причин, но упорное нежелание родителей признать ее выбор, пойти на примирение, лишь подливало масло в огонь. С упорством, достойным всяческих похвал, они вбивали клин между ней и Томасом и, в конце концов, добились своего.