Любовники

«В мире искусства произошло невероятное событие. Владелица небольшой галереи в Сохо Барбара Маралек сделала вчера сенсационное заявление о том, что некая Фрэнсис Грэй, изумительные скульптуры которой приковали к себе внимание множества посетителей, на самом деле является прекрасно известным всем любителям художественного творчества скульптором Николь Ди Кандиа. Более того, Барбара Маралек сообщила, что Ди Кандиа разослала слайды под вымышленным именем всем известным галереям мегаполиса и везде получила безоговорочный отказ…»

Прочитав интервью, Бьянки со злостью отшвырнул газету и стал накручивать номер телефона автора статьи.

– Черт бы тебя побрал! – зло выругался он вместо приветствия. – После всего что я для тебя, мерзавца, сделал, ты мог бы найти минутку и позвонить мне, прежде чем подписывать текст в печать! Да, я помню, что отверг ее слайды, но позволь мне все-таки напомнить, что именно ты торчал у меня за спиной и постоянно талдычил о ее «посредственности»…

Глава 12

– За тебя, Николь! – торжественно произнес Том Маркхэм, высоко поднимая бокал. – За то, что у тебя хватило мужества доказать всем наличие незаурядного таланта, и в особенности за то, что ты разоблачила всех этих гнусных дельцов от искусства.

– Правильно, правильно, – громко поддержала мужа Джанет, и ее голос гулко отозвался в огромном зале ресторана «Четыре сезона».

Пол тоже поднял бокал и ласково улыбнулся Николь. Та лишь густо краснела от чересчур громких похвал.

– Спасибо вам, дорогие друзья, – ответила она, – но дело здесь вовсе не в моем мужестве, а в том страхе, который преследовал меня все последнее время. Мне вдруг показалось, что я совершенно бесталанна, а все мои так называемые успехи объясняются вмешательством Эдварда.

– Ника, не понимаю, как ты могла сомневаться в своем таланте? – удивилась Джанет. – По-моему, надо было просто спросить об этом у своих друзей.

Николь еще больше смутилась.

– Мне казалось, что все просто очарованы именем и уже не в состоянии объективно оценивать мои произведения. Мне нужно было доказать, что я чего-то стою безотносительно к имени Ди Кандиа. К счастью, все удалось, хотя и не без труда. А что касается разоблачений, то это совершенно не входило в мои планы. Это была идея Барбары, и она ее великолепно реализовала. Так что я действовала исключительно из эгоизма.

– Сомневаюсь, – возразил Том. – Лично меня потрясла твоя способность во что бы то ни стало добиваться правды.

– Самое интересное, – деликатно вмешался Пол, – что теперь все эти дилеры из кожи вон лезут, чтобы хоть как-то реабилитировать себя. Они почти в один голос заявляют, что не видели эти слайды, а отказ оформляли их помощники.

– Да, кроме Луиджи Бьянки, – уточнил Том. – Вон какое замечательное письмо он написал в редакцию «Тайме». По-моему, Бьянки просто взбешен. Думаю, карьере Эдварда нанесен ощутимый удар. Кстати, ты и дальше будешь сотрудничать с Барбарой Маралек?

– Разумеется. Она производит впечатление удачливого дилера, который находится на пути к вершине славы.

– Будь с ней поосторожней, – предупредил Том. – Не хочу показаться циником, но все известные ныне дилеры тоже когда-то были милыми людьми и бескорыстными идеалистами.

– Дорогие друзья, – неожиданно прервала его Николь и повернулась к Полу, – сегодня мы отмечаем еще одно интересное событие. Жан-Пьер Рэмпал согласился устроить квинтету Пола мировую премьеру в Париже.

Все дружно поздравили Пола, выпили и предоставили слово ему.

– Хорошие новости, как известно, любят троицу, не так ли? Работа Николь под названием «Джулия» была куплена за приличную сумму и будет установлена на огромной площади в Сан-Паоло.

– Прекрасно! – всплеснула руками изрядно захмелевшая Джанет. – Мы, разумеется, в восторге от ваших успехов, мои дорогие, но если тосты будут продолжаться бесконечно, то мы просто-напросто не выберемся отсюда на своих ногах. Предлагаю всем хорошо поесть, а потом уж перейти к тостам.

Все дружно принялись за еду.

– Николь, – обратилась к ней Джанет, когда обе женщины прихорашивались перед зеркалом в туалете, – я была просто уверена, что сегодня вы наконец-то объявите о вступлении в брак.

– Правда? – искренне удивилась та. – В таком случае тебя ждет разочарование.

– Почему? Пол ведь без ума от тебя.

– И я от него тоже, но именно поэтому не могу выйти за него замуж. Дело в том, что Пол еще не осознал себя как личность. Кроме того, ему нужно стать на ноги и обрести устойчивый социальный статус. Посмотрим, во что выльются его балет, квинтет и прочие музыкальные замыслы. Пусть ощутит себя таким же, как я, творцом, а там видно будет. Правда, когда он достигнет пика, мне уже будет не до замужества.

– Не говори ерунды! Есть немало примеров, опровергающих твои пессимистические взгляды.

– Джанет, оглянись вокруг. Неужели ты не заметила, как на нас смотрят люди? Когда Полу будет тридцать, мне уже стукнет пятьдесят! Если откровенно, то я могу рассчитывать лет на пять, не больше. А потом мне придется с тоской и ужасом наблюдать, как его любовь постепенно превращается в равнодушие, а я – в обузу.