Любовники

Когда они наконец-то добрались до школы Бакли, дождь почти прекратился и сквозь свинцовые тучи кое-где проглядывало солнце. Работа шла быстро, и вскоре на школьном дворе выросла игровая площадка с ее скульптурами. Альфред Стедмэн, главный организатор и руководитель работ, был специалистом своего дела и с величайшим почтением относился к Николь, что объяснялось прежде всего его давним знакомством с Эдвардом.

– Приятно, знаете ли, в дождливой Англии встретиться с женой старика Эдварда! – басом прорычал Стедмэн в первую же минуту их знакомства. – Как он там поживает? Думаю, он рассказал вам, как мы проводили время в 1944 году? Да, лейтенант Харрингтон был весельчаком и душой любой компании…

На самом деле муж не удосужился рассказать ей о временах своей юности, чему Николь была очень рада. Она и сама уже догадывалась, что столь интересным предложением обязана прежде всего его связям.

Когда все было закончено, Микки критически оглядел площадку и проверил все крепления.

– Надо бы испытать ее на прочность, – произнес он и стал поочередно вертеться на всех игровых приспособлениях. – Если эта штука выдержит меня, то за безопасность детей я полностью спокоен.

Немного отдохнув, они отправились назад в Лондон, ощущая приятную усталость и одновременно гордясь хорошо проделанной работой.

– Как тебе пришла в голову идея создать такую игровую площадку? – полюбопытствовала Николь, когда их грузовик выехал на шоссе.

– Идея зародилась много лет назад, – откровенно признался Микки, – но не было денег для ее осуществления. Слава Богу, нашлись добрые люди.

Оставшуюся часть пути Николь смотрела в окно и предавалась приятным воспоминаниям. Много лет назад ей пришло письмо из Калифорнийского института искусств, в котором сообщалось, что она принята и должна прибыть к месту учебы в указанный срок. Эта новость вызвала бурю негодования у родителей, которые были категорически против. Отец всеми силами пытался убедить дочь в том, что ей уготовано другое будущее – достойный муж, большая семья и все такое прочее. Но Николь стояла на своем и в конце концов уговорила родителей благословить ее на этот отчаянный, как им казалось, шаг.

– Значит, ты поступила в университет, а потом вышла замуж за Эдварда Харрингтона, который совершенно случайно оказался крупным коллекционером произведений искусства? – прозвучал вдруг над ухом голос Микки. – Не этим ли объясняется твоя головокружительная карьера?

Николь закусила губу и промолчала, не найдясь с ответом. Да и что тут можно сказать? Этот парень разбередил ее старые раны и заставил вновь усомниться в себе.

– А как насчет диско-клуба сегодня вечером? – неожиданно спросил он, когда они проезжали по Вестминстерскому мосту.

– Не знаю… Я, кажется, устала…

Микки недовольно посмотрел на спутницу.

– И к тому же я слишком стара для подобных увеселений, – продолжала с иронией Николь. – Люди подумают, что ты притащил туда свою мать.

– Черт возьми! – не выдержал Микки. – Если не хочешь, так и скажи! Зачем искать какие-то идиотские предлоги?

– Ну ладно, я согласна, но только обещай, что не будешь тащить меня на каждый танец и вообще будешь относиться ко мне как к старой замужней женщине.

– Ладно, договорились, – неохотно пообещал тот и многозначительно ухмыльнулся.

Николь не испытывала никакого желания болтаться по клубам, но и отказывать парню ей тоже не хотелось. Эти художники такие все обидчивые и злопамятные, что лучше с ними не связываться. И почему молодежь так липнет к ней? Неужели все дело только в ее популярности и богатстве?

Вечер прошел спокойно. Танцевали они мало, но Николь прекрасно понимала, что Микки не прочь поразвлечься и только боязнь получить решительный отказ сдерживает его плотские устремления.

– А ты крепкий орешек, – хмуро заметил он уже перед дверью гостиницы. – Намного крепче, чем я предполагал.

Николь подставила ему щеку для прощального поцелуя и направилась в свою комнату, беспрестанно зевая и просто валясь с ног от усталости. Молодые люди хороши в малых дозах и на почтительном расстоянии.

Глава 6

Николь медленно бродила по галерее Тэйт, придирчиво осматривая произведения своих коллег-скульпторов. Одни из них оставляли ее абсолютно равнодушной, другие вызывали полное неприятие, а третьи, которых, кстати, было немало, – острое чувство зависти к художникам, которым удалось воплотить свои идеи. Вскоре взгляд Николь упал на ее собственную композицию под романтическим названием «Летящие ритмы». Она состояла из набора разнообразных стальных и бронзовых крыльев, которые, казалось, вот-вот поднимутся с земли и взлетят высоко в небо. Николь подошла ближе и застыла перед знакомой до боли композицией.

– Ну и что Ди Кандиа думает о своем произведении?

Вздрогнув от неожиданности, она резко повернулась и увидела перед собой расплывшегося в улыбке Пола, одетого в голубой блейзер и кремовый свитер. Николь зарделась и хотела было объяснить, что оказалась перед своей композицией совершенно случайно, но он уже взял ее за руку и повел прочь.