Любовники

– За вас, Дина… Александровна. За успешное окончание четвёртого курса.

– Спасибо, Константин Константинович. – Дина пригубила игристое вино и поставила фужер на стол.

Константин Константинович с аппетитом продолжил уничтожать салат и очень скоро справился с ним, подобрав всё до крошки. Дина ела немного лениво, словно вовсе не была голодна.

– А вы не курите? – Спросил Константин Константинович, взяв сигарету.

– Иногда, – ответила Дина.

Он протянул ей пачку «Столичных»:

– Прошу.

Ничего не ответив, Дина вынула из сумочки плоскую коричневую пачку импортных дамских сигарет, достала одну и поднесла ко рту.

Константин Константинович, выразив движением брови восхищение, протянул ей зажжённую спичку.

Дина курила, почти не затягиваясь, выпуская дым эффектной тонкой струйкой вверх.

Заиграла музыка – это на сцену вернулись после перерыва музыканты. Все они были молодыми, чуть более длинноволосыми, чем позволялось комсомольской молодёжи неписанными правилами – а другой молодёжи в стране почти и не было – но им, музыкантам, вероятно, так же негласно попускались подобные вольности из соображений создания сценического образа. У двоих были «английские усы», которые англичане называли «украинскими», на носу одного из усатых сидели моднющие дымчатые очки в оправе «дипломат», а один из безусых был в обтягивающих белых – совершенно белых! – штанах. Джинсы только входили в обиход и в моду и были редкостью, доступной разве что «золотой молодёжи», неизвестно где бравшей деньги на заморскую одежду и дорогие рестораны. А уж белоснежные джинсы и вовсе были экзотикой…

– А мы не договорили с вами, – сказал Константин Константинович, когда Дина отвела взгляд от сцены и принялась гасить сигарету в пепельнице.

Она посмотрела вопросительно на своего собеседника.

– Вы уже всё высказали касательно удивления моей персоной? – Улыбнулся он.

– Всё. – Сказала Дина.

– Тогда подведу итог. Я – дурак…

– Перестаньте… я же не это хотела… – Дина попыталась перебить Константина Константиновича.

– Стоп-стоп-стоп! – Замахал он рукой. – Я дурак, но, к счастью, не конченый… Я – бабник. И, похоже, к несчастью, конченый. Но при этом у меня наблюдаются зачатки интеллекта и некоторый юмор. Именно это и ввергло вас в удивление. – Он посмотрел на Дину с улыбкой.

Дина опустила глаза в свою тарелку и рассматривала зелёную горошину, наколотую на вилку: когда и зачем она это сделала?..

– Что вы молчите? Ведь именно это вы мне и сказали.

Она посмотрела на Константина Константиновича и твёрдо произнесла:

– Хорошо. Именно это.

– Ну вот. – Он засмеялся. – Значит, я в ваших глазах слегка подрос?

– Предположим.

– Отлично! Тогда с этой минуты я все силы прилагаю к тому, чтобы, если уж не заработать новых очков, то хоть полученных не упустить. – Он взял фужер. – М-м?

Дина молча подняла свой.

– Ну, что… – Сказал преподаватель. – Теперь моя очередь высказывать удивление вами. Вы позволите?

– Пожалуйста, – позволила Дина.

– Откровенно?

– Насколько это возможно для вас.

Константин Константинович усмехнулся этим Дининым словам и продолжил:

– Ну, то, что вы умница, я понял за те три года, что преподаю в вашей группе. То, что вы красавица, я заподозрил сегодня на экзамене…

– Вот тут вы лукавите… – Попыталась перебить его Дина.

Константин Константинович, возражая, мотнул головой.

– …и продолжаю убеждаться с каждой минутой. – Его голос слегка изменился, в нём завибрировало волнение.

– Не надо, – воспользовалась короткой паузой Дина. – До Риммы Яковлевой и прочих красоток мне очень далеко.

Справившись с собой, Константин Константинович продолжил:

– Вы очень правильно подметили: «красоток». Красотка и красивая женщина – две совершенно разные вещи. Вы не знали?

Дина снова принялась разглядывать свои налакированные ногти, пытаясь, в свою очередь, справиться с волнением.

– Так вот, в разряд красоток… в моей классификации, во всяком случае, вы не попадали. Я видел в вас зубрилу, синий чулок и будущую карьеристку.

Дина заинтересованно подняла глаза на говорящего.

– Сегодня, как вы могли заметить, я разглядел, что у вас очень красивые ноги. – Он улыбнулся. – Но то, как Вы меня приструнили, заставило меня вглядеться в вас чуть внимательней. – Теперь волнение Константина Константиновича выразилось во влажном блеске глаз. Он прикурил сигарету. – И вот… – с силой выдохнул дым вверх, – …не перестаю удивляться.

– И что же вас удивляет?

– Ваша неординарная жизненная позиция. Впервые слышу, что с прямотой и естественностью легче жить, чем хитря… лукавя… Или кокетничая.

– Что ж тут мудрёного?

– Ну, как?.. Человеку всегда что-то нужно от других. Вот и приходится ему подстраиваться… подыгрывать… порой ломать себя… в лучшем случае – сгибать.

– Не всем людям что-то нужно от других. – С присущей ей уверенностью сказала Дина.

– Вы считаете? Вам ничего ни от кого не нужно?

– Мне нет.

– М-м-м… – задумался Константин Константинович. – Ну, конкретно вам, в вашем нынешнем возрасте и статусе, возможно, нужно меньше, чем скоро будет просто необходимо.

– Что вы имеете в виду? – С недоверием спросила она.