Любовники

Рома опустился чуть ниже, чтобы задрать края моей юбки и поднять её практически на уровень талии, а потом — подхватил за бедра и усадил на стол, предварительно смахнув с него всё, что на нём было. С рубашкой он тоже долго возиться не стал, в пару движений расстегнул добрую половину пуговиц, а потом стянул её, оставляя болтаться на талии. Сам же он оставался в одежде и нависал надо мной, пока я, опираясь на локти, лежала на столе и просто ждала того, что будет дальше.

— Черное кружево, — произнес он, проводя кончиками пальцев по контуру моего лифчика, — Раз уж ты собираешься втянуть меня в вашу игру, то запомни ещё пару правил, — он резко подтянул меня к себе, заставив обхватить себя ногами, — На блондиночках я люблю белое кружево. Не чёрное.

А дальше — всё как в тумане. Не знаю, как это произошло, но буквально через минуту Рома уже стоял передо мной без своей рубашки и жилета, а я могла спокойно наслаждаться его мощным и накаченным телом. Вот только было понятно, что в архив меня затащили, чтобы наказать, а вовсе не похвалить. Рома ухватился за чашечки лифчика и — буквально! — разорвал его ровно пополам. Я взвизгнула, но он тут же закрыл мне рот рукой.

— Тише, — шепнул он с дьявольским блеском в глазах, — Офис никогда не пустует. Ты же не хочешь, чтобы нас услышали, верно?

И я молчала. Вернее, из-за всех сил пыталась, но как только Рома прикоснулся ко мне…я послала к черту любую осторожность. Рома же всячески надо мной издевался. Целовал шею, ключицы, спускался к соскам и ещё ниже, но никогда не добирался до того места, где я его больше всего хотела.

Он поднял меня, заставив повиснуть на себе, а потом поставил на ноги и заставил повернуться, чтобы буквально припечатать грудью к столу.

— Раздвинь ноги.

И я не посмела ослушаться — раздвинула. На мне всё ещё были трусики из черного кружева, чулки и подвязки и теперь я очень сильно переживала за сохранность моего нижнего белья. Однако Рома медлил, он провел ладонью по моей попе, а затем медленно, схватившись за края, снял с меня остатки белья, оставляя в одних чулках и подвязках.

— Ты даже не представляешь, насколько сексуально то, что я сейчас вижу.

Я чувствовала его горячее дыхание на уровне бедер, чувствовала, как его рука скользит от самой лодыжки вверх, нигде не останавливаясь, но так медленно, что всё это кажется сплошным адом. И вот его рука замерла, буквально в сантиметре от того, где мне очень хотелось её почувствовать.

— Знаешь, я уже сейчас чувствую, насколько ты возбуждена, — продолжает шептать Рома, но в его голосе слышится хрипотца, которая заставляет меня нервно зашевелиться, — Чувствую жар, который исходит от тебя. Запах твоего возбуждения. И, конечно же, влагу…

Очень медленно и всего двумя пальцами, он касается меня между ног, но в этот же момент я вздрагиваю всем телом. Пытаюсь выпрямиться, но тут же чувствую сильную ладонь на своей пояснице.

— Ещё рано, — объясняет он мне.

Чувствую, как одной рукой он зарывается мне в волосы, а вторая рука покидает то сокровенное место, где у меня уже всё кипит от возбуждения. Мне хочется сомкнуть ноги, чтобы хоть как-то унять огонь внизу, но тщетно, между ними стоит Рома. Слышу, как расстегивается ширинка на его брюках, а потом шуршание фольги и падение одежды. Все эти звуки — звуки приближающегося секса. Боюсь пошевелиться, но уже чувствую, как капля моей собственной смазки скатывается по моему бедру. Чувствую, как член Ромы оказывается совсем рядом со мной. Черт, как же хочется просто двинуться ему навстречу и почувствовать, как он заполняет меня, но нет, вместо этого — я остаюсь послушной.

Его рука снова в моих волосах, кажется, он наматывает их на кулак, медленнее, чем мне бы этого хотелось. Я снова начинаю недовольно шевелить бедрами, однако, уже в следующую минуту перед моими глазами стоят звезды. Одним резким движением Рома входит в меня до конца, одновременно с этим — хватает за волосы и тянет на себя, да с такой силой, что я резко ударяюсь об его грудь. Тут же хватаюсь за стол, чтобы не упасть, а Рома приближается к моему уху, чтобы прошептать:

— Опусти вниз руку, — командует он, — Я хочу, чтобы ты поласкала себя.

Уж не знаю, от чего именно у меня покраснели щеки, то ли от его слов, то ли от общего положения, в котором мы находимся, а может ещё от чего, однако, я снова слушаюсь. Опускаю одну руку к клитору и чувствую, насколько промокла.

— Ты тоже это чувствуешь, верно? — словно читая мои мысли, спрашивает Рома, — Чувствуешь, как ты намокла?

— Да…

Я с легкостью могу представить, как он ухмыляется, однако, ничего из этого не вижу. В следующее мгновение — он превратил мою жизнь в кошмар. Никогда не позволял мне брать всё в мои руки, стоило мне ускориться, как он замедлялся, и наоборот. Его пошлые фразочки буквально проникли в мой мозг, отравляя сознание и лишь сильнее меня возбуждая. Когда я думала, что вот-вот достигну оргазма — Рома вышел из меня, снова усадил на стол и вошёл, заставляя начать игру заново.

— Я хочу видеть тебя, когда ты кончаешь.