Любовники и лжецы

— У вас не выпадают из памяти целые периоды времени. Это очень важно. И еще, мы не в силах установить контакт с Эдвардом, а пока мы не доберемся до него, нельзя ставить окончательный диагноз.

— Но Эдвард стоял на вашем крыльце, — с раздражением возразил Элиот. — Вы разговаривали с ним. В моем сне он заявил о своем намерении убить вас. Что еще нужно? Неужели вы хотите ждать, пока он действительно заберется к вам в спальню и задушит, как задушил Кей?

Он, конечно, прав. Но и она права. Когда дело касалось Элиота, Лианна совершенно терялась, действуя исключительно на эмоциях. Каким-то образом Элиоту удалось разрушить ее защиту и затронуть глубинные струны души. Лианна волновалась за него совсем не так, как за других пациентов. Ей еще не приходилось видеть человека, который столь сильно страдает, но в то же время полон решимости быть сильным.

Лианну тянуло к Элиоту, он ей нравился, и, пытаясь помочь ему, она, сама не желая того, дала волю своим чувствам. Но слава Богу, Терман согласился лечить Элиота. А ей не следует вести никаких профессиональных разговоров с Элиотом, так что этот разговор надо закончить как можно скорее.

— Перестаньте говорить об этом, как об установленном факте, — приказала Лианна в ответ на слова Элиота об убийстве Кей. — Я скажу вам, что требуется для окончательного вывода. Вот если Терман сумеет через вас добраться до Эдварда и ему удастся попеременно поговорить и с вами, и с ним, тогда это убедит меня. А пока этого не произойдет, все можно считать чистой воды домыслами. Вы опираетесь только на смутный сон, который мог быть навеян телевизионными новостями, переполнившими ваше подсознание, когда вы спали. На самом деле вы даже точно не знаете, одно ли и то же лицо Кей Палмер и Кей Бекер. У вас нет четких доказательств, позволяющих считать себя убийцей.

Элиот тяжело вздохнул, но возражать не стал.

— Постоянно запирайте двери и окна, — покорным тоном посоветовал он.

— Непременно. — Лианна намотала телефонный шнур на палец и попыталась сменить тон на шутливый, чтобы помочь Элиоту расслабиться. — Со мной все будет в порядке. У меня шумная охранница.

— Кстати, — вспомнил Элиот, — Греты во сне не было.

— Но Эдвард определенно видел Грету. Она хотела наброситься на него. Возможно, намерения Эдварда — не такая уж фантазия, но вы боитесь того, что он может захотеть сделать. Это похоже на ваши сны о Кей Палмер. Может, все эти сны являются выражением вашего страха перед тем, что может произойти, а не выражением желаний Эдварда. — Говоря эти слова, Лианна почувствовала, что и у нее, непонятно почему, появилась надежда.

— Надо отдать вам должное, вы не оставляете попыток успокоить меня.

— Вы и сами не должны оставлять таких попыток. Не могу представить себе, что вы опустите руки или не сумеете выполнить то, что задумали.

Возможно, Лианне не следовало говорить это. Слишком уж много личного было в этих словах, но ей просто необходимо было убедить Элиота, как, впрочем, и саму себя, в том, что она права.

— Не хотелось бы разочаровывать вас, но в бейсбол я играл очень посредственно.

Лианна позволила себе тихонько засмеяться.

— Трудно поверить, что вы могли смириться с этим. — Когда Элиот позвонил ей, он был очень напряжен, но сейчас начал расслабляться, и Лианна пыталась помочь ему.

Положив трубку, Лианна осталась сидеть на постели. Сна как не бывало. Она размышляла, пытаясь найти смысл в бессмыслице… в том, что происходило с Элиотом, в своей собственной симпатии к человеку, который почти определенно угрожал ее безопасности — как физической, так и эмоциональной. Если бы Лианна держала по отношению к нему положенную дистанцию, ее не заботило бы, что сказанное ею звучит слишком лично. Ведь она обычно обсуждала с пациентами их личную жизнь.

Но Элиот больше не был ее пациентом. Не могла Лианна считать его и своим другом. Иногда ей казалось, что у нее просто нормальное увлечение привлекательным мужчиной. Но ничего нормального здесь не было.

Опасное увлечение. Во всех смыслах…

Грета подошла к кровати и уткнулась холодным носиком в руку Лианны, ожидая ответной ласки. Лианна нагнулась и подняла ее к себе на постель. Грета растянулась рядом с хозяйкой, и Лианна погладила ее лоснящуюся шерсть. Тогда Грета придвинулась поближе. Лианна не стала прогонять ее. Ей не хотелось лежать в постели одной, и не только потому, что она была напугана.

В конце концов она уснула, и ей приснился Элиот. Он целует ее, а его большие сильные руки гладят и ласкают ее тело, прижимают к широкой груди. Пальцы Лианны перебирают волосы на его груди, обычно спрятанные под белыми хлопчатобумажными рубашками. Они занимаются любовью, и Лианна дает волю всем чувствам, которые он пробудил в ней.

Но в конце, когда он отстранился от нее и улыбнулся, это была не его улыбка, и он уже не был Элиотом. Эта улыбка принадлежала Эдварду.

Ладони легли на ее горло… и Лианна проснулась, хватая ртом воздух и чувствуя, как бешено колотится сердце. Лежавшая рядом Грета жалобно скулила, как будто и ей передался страх хозяйки.