Любовники и лжецы

Когда они подошли к стоянке, Элиот, похоже, уже полностью взял себя в руки. Он остановился возле машины Лианны и распахнул дверцу, помогая ей сесть за руль.

— Спасибо вам за эту встречу, пусть даже идея была не из лучших, — сказал он.

Лианна вспомнила поцелуи и поняла, что не хотела бы, чтобы эта встреча не состоялась.

— Нет, это была хорошая идея, — возразила она.

Взгляд Элиота, переместившийся с глаз Лианны на ее губы, вновь засветился желанием. Но, пересилив себя, он захлопнул дверцу и шагнул в сторону.

— Спокойной ночи, Лианна.

Выезжая со стоянки, Лианна бросила взгляд в зеркало заднего вида. Элиот так и стоял на месте, глядя ей вслед. Лианна продолжала смотреть в зеркало, пока его фигура не скрылась в сгущающихся сумерках.

И что же дальше? — спросила себя Лианна. Целуясь с Элиотом, она перешла Рубикон. Пока они не раскрыли друг другу взаимное влечение, можно было притворяться, что его не существует. Но с притворством было покончено.

Он все видел. Эта отвратительная сцена в парке между Элиотом и Лианной разозлила его и вместе с тем обрадовала.

Элиот думает, что у него снова будет все, но он ошибается. Чем сильнее Элиот увлечется Лианной, тем приятнее ему, Эдварду, будет тот момент, когда он отнимет у него Лианну… А Элиота обвинят в ее убийстве.

На этот раз все получится так, как он задумал. Элиот наконец-то заметил исчезновение денег. Что ж, приятно забрать у Элиота хотя бы часть того, что он ему должен. Взломать компьютерный код не составило большого труда. Это еще одно доказательство того, что Эдвард умнее Элиота. Все эти годы Элиот даже не пользовался полученными во время учебы знаниями компьютерной техники, а он, Эдвард, учился вместе с ним и теперь превзошел его. Скоро останется только один из них… и это будет Эдвард.

— Ты же прекрасно понимаешь, что играешь с огнем. — Терман поставил чашку с кофе на блюдце. Он сидел напротив Лианны за круглым деревянным столом в ее светлой кухне.

Поскольку он теперь был лечащим врачом Элиота, Лианна пригласила его в субботу на завтрак, во время которого откровенно рассказала о событиях предыдущего дня, включая поцелуи. О поцелуях ей, конечно, трудно было рассказывать… все-таки это очень личное. Однако как профессионал Лианна понимала, что важное значение имеют любые сведения.

— Да, понимаю, — согласилась она с Терманом.

— Многие люди получают удовольствие от подобного риска, но ты ведь не из их числа. Я очень давно знаю тебя, Лианна, и на тебя это не похоже. Понимаю, что вопроса врачебной этики больше не существует, поскольку Элиот уже не твой, а мой пациент, но ведь этот вопрос никогда и не был главным барьером между тобой и твоими пациентами.

Лианна помолчала, пока намазывала на тост сливочный крем.

— Барьером? Вы хотите сказать, что я держу пациентов на расстоянии вытянутой руки?

— Конечно. И это очень хорошо. У тебя развито природное сострадание, и это побуждает тебя заботиться о людях, вызывает желание помогать им. Но в тебе живет и страх, вызванный поступком твоего отца, и этот страх помогает тебе не терять объективность. Очень хорошая комбинация. Ты жила рассудком, а не сердцем, что помогает понять, в чем нуждаются люди. Но так продолжалось только до недавнего времени. Что с тобой происходит, Лианна?

Лианна продолжала намазывать крем, хотя чувствовала, что уже не голодна, и не собиралась есть этот тост. Однако несколько секунд умышленной паузы не помогли ей найти ответ.

— Я не знаю, Терман, — призналась она. — Не знаю, что со мной происходит. Мне так же не понятно мое поведение, как и поведение Элиота.

Терман внимательно посмотрел на нее.

— Думаю, не стоит напоминать тебе, что, спасая Элиота, ты не изменишь прошлое. Это не вернет твоего отца.

— От вас ничего не ускользает, да? — Лианна принялась водить пальцем по краю почти пустой чашки. Фарфор был прохладным на ощупь, поскольку его больше не согревало содержимое чашки. — Вы правы. Я не осознаю, как сильно продолжает влиять на меня история с отцом.

Терман наклонился вперед и положил руку на ладонь Лианны.

— Она всегда будет влиять на тебя. Это же часть тебя, которая не исчезнет.

Лианна устремила взгляд через окно на деревья и кусты.

— Я очень любила отца, он был моим лучшим другом. Даже когда он заболел, то всеми силами старался скрывать это именно от меня. Иногда я на несколько минут забываю о том, что произошло, и вспоминаю только наши прекрасные отношения.

Лианна отвела взгляд от окна и посмотрела на Термана.

— Я знаю, нельзя перестать любить человека только из-за того, что он заболел, или ругать его за то, что он сделал. Но он убил человека, которого я любила. Он убил себя.

— А что ты говоришь своим пациентам, у которых имеются подобные проблемы?

Лианна робко улыбнулась.

— Смиритесь, возьмите себя в руки, учитесь жить.

— Вот и следуй всем этим советам.

Лианна кивнула. Терман, конечно, прав. Еще месяц назад она полностью согласилась бы с его словами. Тогда она была довольна тем, как успешно справляется с собственными проблемами. Но знакомство с Элиотом воскресило старые чувства и оставило ее с ощущением чего-то невыполненного.