Любовники по наследству

– Ничего сделать нельзя. А вот ключи… Какие из них от черного входа? Тут их восемь штук…

Женщина отправилась на кухню и перепробовала все ключи к замкам черного входа. Три подошли, и Марина с замиранием сердца открыла дверь. С лестницы потянуло сквозняком. Она, высунув голову, с наслаждением вдыхала вольный воздух. Потом закрыла дверь и заперла ее.

– Черт, неужели я когда-нибудь смогу ходить по улице?! Вот уж который день сижу взаперти. Как мне это надоело! Ах, если бы не Света, что бы я делала… А знаете, он всерьез уверен, что она умерла.

– Чуть не умерла. Если бы я не увела ее. А, пусть его, убивают! – в сердцах сказала горничная. – Не жалко! Нет у него сердца…

– Послушайте… – проговорила Марина, вертя в руках ключи. – Надо их как-то пометить, чтобы я не перепутала…

– А вы марлечкой перевяжите, – подала мысль горничная.

Ключи были помечены, и Марина удовлетворенно рассматривала их. Потом пересчитала.

– Так… Восемь… Девять… Девять ключей. Здесь – три замка. Сколько в парадном?

Женщины осмотрели парадный вход. Там оказалось четыре замка. Марина вертела в руках связку ключей.

– Еще два… Вог этот, маленький, от чего?

– От почтового ящика, – взглянула горничная.

– Да, похоже… А этот?

Она замерла, держа в руках маленький, замысловатой формы ключик.

– Кажется, я знаю… – прошептала она. – Это от шкафа.

– От которого?

– В библиотеке есть шкаф, который заперт. Только он, а все остальные не запираются. Хотела бы я посмотреть, что там.

– Так посмотрим! – расхрабрилась от любопытства горничная.

Они прошли в библиотеку. Марина с замиранием сердца вставила ключик в замок шкафа. Ключ подошел. Дверь открылась.

Чуть не столкнувшись лбами, женщины заглянули вовнутрь.

– Бумажки какие-то… – разочарованно протянула горничная.

А Марина сразу протянула руку к белым сверткам, каждый из которых был величиной с упаковку из десяти спичечных коробков.

Сверток, который она взяла в руки, оказался неожиданно тяжелым. Она положила его на место.

– Что там? – полюбопытствовала горничная.

– Да так… – неохотно протянула Марина. – Лучше закрыть шкаф. Если увидит, что мы тут копались, точно не снести нам головы…

Женщины вернулись в комнату, раньше принадлежавшую Свете. Марина опустилась на постель.

– Куда их спрятать? – задумалась она, глядя на ключи.

– На кухне есть шкафчик, где он хранит всякие крупы… Ну, гречку там, рис… Вот туда и спрятать.

– Нечего сказать, тайник! – возразила Марина. – Готовит-то он сам! Что будет, если ему захочется гречневой каши?! А?

– Гречневой, может, и захочется. А манную он ненавидит.

– Так и крупы манной в доме, наверное, нет?

– Раз в год может захотеть… А вообще ее Светка любила. Сейчас посмотрю, не выкинул ли он крупу…

Горничная сбегала на кухню и вернулась с большой жестяной банкой, расписанной красными цветами.

– Есть! Не выкинул.

Марина закопала связку ключей в манную крупу.

– Ну, будем надеяться, что он не изменит своим привычкам, – вздохнула она. – Хотя я предпочла бы сейф… Хотя ключи от сейфа тоже, конечно, пришлось бы спрятать… Да, похоже, без манной каши нам не обойтись.

– Я поставлю ее в шкафчик, на верхнюю полку. – Горничная прижала к груди банку. – Вы достанете?

– У меня такие каблуки, что я луну с неба достану, если захочу, – вздохнула Марина. – Надеюсь, я смогу достаточно быстро выбежать из квартиры, когда придет время… Впрочем, я даже в кандалах убегу.

Пока горничная прятала банку, Марина перечла некоторые места из письма Светы. Потом зажгла зажигалку и подпалила край бумаги. Письмо запылало, и она положила его в пепельницу. Через минуту от него не осталось ничего, кроме черного комочка. Его она раздавила зажигалкой в прах и открыла форточку.

Горничная вернулась.

– Он скоро придет, – сказала Марина. – Света в письме просила меня сообщить, что мне надо будет от этих людей. Мне нужны документы… Боже мой, уже третьи документы за месяц! Сначала мои настоящие, потом вот эти, несчастные… Как меня теперь будут звать? – Она вздохнула. – Впрочем, пусть хоть Дунькой зовут… Значит, документы. Деньги. Поскольку теперь я сирота и ни квартиры, ни наследства у меня нет, мне нужен будет угол, где жить. Не дворец, конечно… Ну… Скажем, я хочу восстановить прежние условия своей жизни… Двухкомнатная квартира, только не в центре. Сколько это может стоить?

– Тысяч сорок – сорок пять… – мрачно сказала горничная.

– Ой… Что-то, боюсь я, не оценят они меня так дорого. Впрочем, Света пишет, чтобы я не стеснялась. Значит, сорок пять тысяч… Если я попрошу еще тысяч пять на первое время, это будет наглость?

– Кто их знает. Обещают золотые горы.

– Обещают-то горы, – пробормотала Марина. – Впрочем, Света пишет, что у нее есть против них заручка – ключи… Пока они не выполнят всех наших условий, им никто не откроет дверь. Она не боится ставить ультиматумы?

– Она сейчас вообще ничего не боится, – вздохнула горничная. – Ни Бога, ни черта…

– Ладно, – решилась Марина. – Пятьдесят тысяч и документы. Вот мои условия. А вы что решили? Она пишет, что вас тоже включила в наградной список.