Любовники по наследству

Марине почудился шум в квартире за ее спиной, и почти не сознавая того, что делает, она бросилась в приоткрытую старушкой дверь. Оказавшись в прихожей, такой же точно, как в квартире Тамары и Делона, только бедно обставленной и запущенной, прижалась спиной к стене, боясь упасть. Старушка закрыла дверь и припала к глазку.

– Вроде никого! – сообщила она наконец. – Идем, миленькая!

Она провела ее в комнату, соответствующую той, которую занимал Делон. Марина опустилась на продавленный диванчик.

– Ты что, убежала, миленькая? – Старушка жалостно смотрела на нее.

– Спрячьте… – только и смогла вымолвить непослушными губами Марина.

– Спрячу, спрячу! – замахала руками старушка. – Я уже раз прятала… Совсем девочка была… Тоже так вот выскочила, они за ней… Ах, зверье! Если бы не я, ей бы не убежать! У меня два дня пересидишь… Они тут искать не будут, мы в контрах… Ты сиди, сиди!

Марина кивнула.

– Я отблагодарю…

– Чего там! Я сбегаю посмотрю, не идут ли…

Старушка вышла, прикрыв дверь. Марина откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. «Убежала! Так просто!» – сама не веря, повторяла она. Прислушалась. На площадке было тихо. «Спасла, – подумала о старушке. – Надо же, не побоялась!»

Дверь, ведущая на лестницу, открылась. Марина привстала навстречу этому звуку. В прихожей раздались шаги. Стучали сабо… У нее замерло сердце. В комнату вошли Тамара и Делон, дожевывающий что-то на ходу. За ними шла старушка.

– Вот, – указала она на Марину.

Тамара кивнула, бросила уничтожающий взгляд на Делона:

– Ты когда научишься двери запирать?

Она влепила ему пощечину. Он закусил губу, глаза потемнели. Та обратилась к Марине:

– Сама пойдешь?

Марина встала, прижимая к груди туфли. Сделала шаг, другой. Ноги ее не удержали. В глазах потемнело. Она упала на пол.

Очнулась на диване, где провела предыдущую ночь. Первым, что она увидела, была белая кошка, испуганно глядящая на нее совиными глазами. Потом перед ней блеснул стакан с водой. Его протягивала Тамара.

– Выпей!

Марина покорно приложилась губами к стакану. Вода показалась горькой. «Опять, – подумала она, – что-то сыпанула».

Тамара протянула конфету.

– На, заешь, ишь как тебя перекосило!

Марина отказалась. Тамара развернула фантик, вздохнула, отправила конфету в рот. Опустилась в кресло, лицом к Марине. В глазах ее появилось странное выражение.

– Как себя чувствуешь? – разжевав конфету, осведомилась она.

Марина не ответила. Неизвестно, что больше одурманивало, – снотворное или ощущение бессилия. Если бы Тамара принялась ее душить, она не подняла бы руки, чтобы защититься.

– Говорила я тебе… – беззлобно отметила Тамара. – Отсюда не убежишь.

– А… соседка ваша…

– Бабка? Да она меня знает… Раньше тоже жили рядом. Только не здесь, сюда я ее потом взяла. Несчастная старуха, одинокая. Если бы не я, она бы пропала.

– Ясно. – Марина проглотила горькую слюну. Снотворное понемногу начинало оказывать действие, правда медленнее, чем в прошлые разы. Она спросила, едва ворочая отяжелевшим языком: – Значит, бабка вроде швейцара?

– Целый день в глазок смотрит. Это для нее вроде «Санта-Барбары».

– А что я у вас, она знала?

– Знала, да еще и видела тебя. Спящую. Я специально показывала, чтобы она не ошиблась.

– А кто я такая, знала?

– Ясно! Невеста ты моему сынуле. Только вот сомневаешься, выходить за него или нет. Сбежать можешь. Вот она и стережет.

– А таких невест до меня много было?

– Было, было… Вот она и переживает – копается парень в девках, никак выбрать не может. Он ей вроде внука.

– А про девочку она говорила… Которая сбежала… Это правда?

– Девочку? – удивилась Тамара. – Может, и был кто, не помню. Но чтобы сбежала – такого не было. Либо полюбовно уходили, либо тут сидели…

– И она так и не знает, чем вы занимаетесь?

– А ты знаешь? – Тамара рассмеялась.

Она встала с кресла и принялась расстегивать на Марине пиджак. Та была уже не в состоянии раздеться.

– Всю пыль собрала! – посетовала Тамара. – Зачем он белый купил?

Марину пошатывало.

– На первом этаже… – бормотала Марина. – Тоже ваши швейцары живут?

– На первом этаже, – Тамара усмехнулась, – лейтенант милиции живет. С семейством. Напротив – слесарь Вася, алкаш. И жена его – блядь первостатейная.

– И лейтенант вами не занимается? – сонно удивилась Марина.

– Лейтенант – друг детства моего сынули, – снисходительно пояснила Тамара. – А занимается он Васей и его женой – как нажрутся, начинают концерты давать… По три раза в неделю…

Она погасила свет и вышла.

Когда Марина проснулась на другое утро, ее измученное тело отказывалось двигаться, отуманенный снотворным мозг – соображать. Она через силу поднялась, натянула халат, поплелась в ванную. Плеснула в лицо холодной водой. Тамара окликнула ее из кухни:

– Иди сюда! Кофе выпей.

Марина вошла и уселась за стол. Тамара подала чашку остывшего кофе. Она сделала несколько глотков.

– Лучше? – спросила Тамара. – Рожа-то опухла.

– Ну и что?

– Тебе надо быть в форме. В гости поедешь.

– Разве сегодня?