Любовники по наследству

Тамара погасила неизвестно откуда взявшуюся улыбку. Теперь ее лицо казалось более старым, чем было в действительности. Она кивнула:

– Мы подумаем.

– Не просто подумайте! – раздраженно сказал Павел Аркадьевич. – Подумать вы уже успели, мне кажется. Готовьте деньги. Больше я ничего посоветовать не могу.

– Я вас прекрасно слышу, слава Богу, – сказала Тамара. – Незачем повторять одно и то же сто раз. Наш телефон, – она кивнула сыну, – дай ему наш телефон, проводи и запри за ним дверь.

– Скажите ему, чтобы он меня не укусил по дороге. – Павел Аркадьевич оглянулся на потемневшего от ярости Делона.

– Не бойтесь, он не кусается, – глумливо сказала Тамара. – Проводи!

Делон, сжав кулаки и вздернув подбородок, отправился в прихожую.

– Телефон! – Павел Аркадьевич достал записную книжку.

Делон, искривив губы в знак величайшего презрения, продиктовал номер. Павел Аркадьевич захлопнул книжку, взглянул на него.

– А ты, парень, лучше не выкидывай больше таких шуток, как на Зеленоградской, – посоветовал он. – До сих пор тебя знали только в отделе по борьбе с контрабандой. Но есть более неприятный отдел. Там твоя мужественная внешность уже не произведет никакого впечатления.

– А шли бы вы…

– Ты что там возишься? – громовой окрик невидимой Тамары как-то прижал к земле расхрабрившегося Делона. И Павел Аркадьевич еще раз подивился тому, какое влияние имеет на него эта женщина.

«Она могла бы сделать из него героя… А сделала всего-навсего дурака и бандита…» – подумал он, выходя в нелюбезно распахнутую перед ним дверь. Когда дверь захлопнулась, ему показалось, что в спину было сказано короткое грязное ругательство. Достаточно громко, чтобы услышал он, и достаточно тихо, чтобы не услышала мать красавца. Павел Аркадьевич дернул плечом и торопливо спустился по лестнице. Пересек двор, вышел на улицу.

Жена, распахнув ему навстречу дверцу машины, поджидала его с тревожным лицом.

– Ну как? – первым делом спросила она, когда он сел в машину и включил зажигание.

– Лучше, чем могло быть, – отозвался он, выруливая на проезжую часть.

– Дадут деньги?!

– Пусть попробуют не дать! Я их на куски порву, честное слово! Особенно сыночка!

– Успокойся, – нервно сказала женщина. – Что они тебе сказали?

– Ничего. Но я припер их к стенке. Им некуда деваться. Видела бы ты их! – Мужчина покрутил головой. – Милиция их не нашла, но я боюсь, что очень скоро найдет.

– Так что ты решил?

– Я дал им два часа на размышления. Потом позвоню. И если они откажутся заплатить…

– Что будешь делать?

– Тогда уже ничего не поделаешь… Плюну на все и дам их адрес Димке. Пусть проведет его по своим каналам, не приплетая меня. Тогда плакали денежки, конечно… – Мужчина глубоко вздохнул. – Черт, чего бы я не отдал, чтобы снова вернуться на месяц назад!

– Что бы ты сделал месяц назад? Интересно! – усмехнулась женщина.

– Месяц назад, – сказал мужчина, притормаживая перед светофором, – на твою просьбу одолжить Ленке деньги я сказал бы… Уж теперь я знаю, что бы я сказал!

– Ну не груби. – Женщина отвернулась и стала смотреть в окно. – Месяц назад ты бы обрадовался такому способу заработать… Способ-то был верный. Я Ленку знала.

– Способ-то был верный! – в сердцах сказал мужчина.

До дома они доехали в молчании.

Тамара курила, снова сидя в кресле. Делон стоял в углу комнаты и носком туфли ковырял ковер. Время от времени поглядывал на мать, но каждый раз приходил к неутешительным для себя выводам. Тамара молчала – но к этому он привык. Она не смотрела на него – но и это было не в диковинку. Но у нее время от времени начинало подергиваться веко левого глаза – а это всегда, сколько он помнил свою мать, предвещало бурю. А любая буря обрушивалась на его голову. Наконец он больше не вынес созерцания этого дергающегося, густо накрашенного века. Он вздохнул. Тамара посмотрела на него.

– Допрыгался, – низким, особенным голосом сказала она.

Он же, услыхав этот голос, понял, что взбучки ему никак не избежать.

– Мам, но откуда я знал…

– Я знала! – Она ударила себя кулаком в грудь. – Я, старая дура, знала, чем все это кончится! Но что я могла сделать? Голову тебе оторвать и в окошко выбросить?! Боже, за что же мне такая мука! Почему ты такой идиот?!

На этот вопрос Делон ответить не смог и предпочел промолчать. Тамара продолжала:

– Откуда он взялся, этот чертов Павел Аркадьевич?! Кто нас продал?! Ах, да что спрашиваю кто… Ясно, из-за кого! Из-за тебя!

– Да я чем виноват? Я же его сюда не привел!

– Не привел! Твоя глупость привела!

– Надоело слушать про мою глупость! Только об этом и слышу! И дурак я, и болван, и идиот! Хватит!

Он сжал кулаки. Мать с изумлением посмотрела на него.

– Что это с тобой нынче? – как будто ласково спросила она. – Что ты такого умного и замечательного сделал, что решил за себя постоять? А? Может, скажешь? Нет? Молчишь? Вот и молчи!

Она уставилась в одну точку.

– Мам, – решил он опять прервать молчание. – Мам, а что делать-то будем? Неужели деньги отдадим?

– Разбежался, – коротко ответила Тамара, не глядя на него.

– А что делать? Он ведь меня сдаст.