Любовники по несчастью

Никите, судя по всему, тоже нравилось смотреть и трогать, за пару минут он уже всю меня изучил: и грудь, и живот и… там.

Ох, сперва его прикосновение к самому нежному, я восприняла с лёгким испугом. А потом с удивлением, ведь Никита вытворял своими пальцами такое, чего даже языком Юра сделать не мог. Как приятно, Господи, как натянуто сладко. А ещё все-таки грешно и запретно — но это сейчас не важно.

А важно то, что я уже нестерпимо хотела почувствовать Никиту в себе. Чтобы ноющее желание, которое становилось даже немного болезненным, наконец осуществилось.

Я сжала бедра, чтобы Никита убрал свою руку, а затем медленно развела колени в сторону, выгибаясь в спине, и уперлась руками в мужские плечи.

Никита, слава богу, правильно меня понял и устроился у меня между ног. Погладил мой живот, одновременно скользя членом по промежности, и почти сразу же я почувствовала упругое проникновение, неглубокое, но такое чувственное.

Я невольно посмотрела туда, где наши тела становились одним целом, и мне, господи, как какой-то озабоченной девке, захотелось наблюдать за процессом такого соединения…

Но тут у меня немного запоздало сработали мозги — мы же ничем не предохраняемся! Презервативов у меня нет, мы с Юрой давно ими не пользовались. Никита, скорее всего, тоже без контрацепции. Ведь если бы он сейчас полез в карман брюк и достал бы презерватив, то это значило лишь одно — что ко мне Никита явился с конкретной целью.

Разум неистово закричал: это не правильно, нельзя так, без защиты. Безответственно. Ты же большая девочка, Ульяна, должна понимать!

Но стон, который сорвался с моих губ, после того как Никита вошел в меня глубже, заглушил все голоса в голове. Я слышала дальше другое — звуки страсти.

В отличие от Юры Никита не сдерживал своих эмоций — он и рычал, как дикий зверь, и тихо постанывал. Глаза мужчина то отводил в потолок, то упрямо смотрел в мои. Ладонями он сжимал мои бедра, сильно, крепко, даже слишком иногда, но мне, на удивление, это нравилось. Добавляло остроты ощущений. Боль тоже бывает нужной и приятной.

Никита максимально выпрямился и ускорился. Я вцепилась руками в простынь, комкала ее, мыча и кусая губы, бёдрами двигалась в такт, порой на опережение, словно боялась опоздать, не успеть, не догнать…

Удовольствие уже близко. Оставалось поймать его, осознать, и через судорожный спазм сладко расслабиться.

И вот…

Ох…

Такого со мной раньше не было. Казалось, что я улетела, парила где-то, где хорошо, настолько, что сознание путалось.

Я содрогнулась всем телом и, закрывая ладонями рот, надрывно застонала. Потому что не могла сдерживать, потому что то, что я испытала сейчас было особым, неимоверным… а главное — взаимным.

Никита прекратил сжимать мои бедра, покинул моё опустошенное и бьющееся в коротких импульсах тело. Я почувствовала вязкую влагу на животе, где-то на задворках подсознания, понимая что это такое.

Мужчина упал рядом, лицом к моему лицу. Я закрыла глаза, я не видела, но чувствовала его дыхание, слышала как билось рядом сердце… моё сердце не уступало, оно готово было выпрыгнуть, и дышала я учащенно. Но мне было безумно хорошо.

То что сейчас между нами произошло — это не секс. Это было что-то больше. Не только физическое, но и ментальное.

— В душ? — шепотом прозвучал вопрос из уст Никиты и я, кивнув, медленно поднялась с кровати. Ноги словно были не мои, отказывались слушаться. Не оборачиваясь, я все же смогла дойти до двери и выйти из комнаты.

И только стоя под душем подумала, что своим вопросом про душ Никита мог не мне предложить туда сходить, а спрашивал про себя. А я, такая наглая, встала и молча пошла, голой…

А потом ещё одна мысль меня озарила — а что если Никита, после того как я ушла, подумал что я побыстрей хочу с себя смыть то, что между нами было?

Так, стоп!

Мама мне всегда говорила: не додумывай за других, тем более за мужчин.

Я вылезла из ванны, обмоталась полотенцем и тихо вышла в коридор. Как шпионка шла вдоль стены и прислушивалась.

— А мне можно полотенце? — слишком громко прозвучал вопрос Никиты, едва я оказалась в проёме двери. Я аж за сердце схватилась от неожиданности.

— Конечно, — ответила, — там в ванной висит, красное, большое…

Никита тут же прошёл мимо меня совершенно голый и совершенно этого не стесняясь. Я невольно выглянула в коридор, устремляя свой взгляд на мужские ягодицы…

Отругала себя за пошлое любопытство и дошла до кровати, поправила простыню, взбила подушки. Да, я по привычке положила их две. Как и два банных полотенца повесила в ванной. Мое подсознание уже привыкло к тому, что я живу не одна.

Чувствовала я себя приятно, но усталой. Особенно после душа.

Поэтому придерживая полотенце на груди, я аккуратно легла на постель с краю. Глаза прикрыла.

И зря. Потому что я не заметила, как отрубилась.

Утром меня разбудил запах. Скажем так вкусный, но неожиданный. С кухни пахло едой. И её готовила не я.

Продрав глаза и прищуриваясь, я огляделась. Где я была поняла сразу же. Но вот с кем…