Любовники по несчастью

— Понимаю, — тихо отозвался Никита и повисла пауза, длилась она около десяти оглушающих секунд… А затем прозвучал вопрос: — Хочешь я приеду?

Глава =20=

Конечно я хотела!

И не только, чтобы он приехал.

А чтобы…

Черт, вот как так?

Положив трубку, я тут же бросилась к шкафу, открыла ящик с нижним бельём и начала там рыться в поисках своего самого красивого, чёрного, кружевного комплекта.

Когда, господи, когда я успела стать такой, хм, сластолюбивой?

С Юрой вот такого даже не было. Обычно он просил, а я инициативу не предпринимала.

Белье я все-таки надела, поверх него домашний, шёлковый халат, причём он был новый, мама подарила. Волосы распустила, лицо подкрасила.

И села на кухне ждать.

Меня немного трясло. От ожидания.

Это не было свиданием, по сути, но я была больше чем уверена в том, как этот вечер закончится. И мне не хотелось ничего испортить… однако я все больше убеждалась, что вот так — это же не правильно. Я не сплю с мужчинами просто так, просто потому что хочется… точнее — раньше не спала. А сейчас я себя не узнавала и не понимала. Не понимала чего именно я хочу.

Звонок в дверь прервал мои мысли. Он все-таки работал, значит мама соврала, ну или же недостаточно сильно давила вчера на кнопочку.

Я вышла в коридор, открыла дверь.

— Привет, — улыбнулся Никита, переступая порог.

Вид у него был странный, уставший, глаза потухшие. Потому и улыбка вышла грустной.

— Привет, — я словно застеснялась, неуклюже поправила волосы, а халат мне ужасно захотелось удлинить.

Да, я испытывала волнение. Сексуальное в том числе.

— Чай, кофе? — сипло предложила я.

— Давай чай, — кивнул Никита.

Я закрыла за ним дверь и направилась на кухню. Достала чашки, налила и поставила чайник.

— Ещё раз хочу извиниться за настойчивость моей мамы, — произнесла я, когда Никита появился на кухне и сел на табурет.

Просто мне показалось, что дело в этом, что именно мама, то есть её бесконечные вопросы, повлияли на то, что Никита пропал на пару дней.

— А я ещё раз отвечу, что все понимаю. Родители всегда будут беспокоиться за своих детей, — ответил он, причём искренне. Но опять же — грустно.

— У тебя что-то случилось?

Никита вздохнул, выдохнул, поднял на меня свои глаза.

— Устал, — ответил.

— А чем ты занимался?

— Доработал один проект, получил за него деньги. И мне ужасно захотелось пойти в бар и напиться. Но потом понял, что это не выход. И вместо этого два дня провел в тренажёрке. Тоже снимает стресс, но, увы, не так эффективно.

— А почему ты не звонил?

Снова вздох и выдох, только после Никита глаз на меня не поднял. Он посмотрел в окно, где в этот момент снова пошёл проклятый снег. Да уж, весна проигрывала зиме в этом году. В сухую. Точнее — в мокрую…

— Мне нужно было подумать, — ответил он тихо.

— А я скучала.

Фраза у меня вырвалась сама собой. Просто захотелось и я, не думая, сказала.

— Я рад что ты позвонила, — Никита улыбнулся и одарил меня теплотой своих глаз. А я шагнула к нему и коснулась немного колючей щеки. Вот нужно мне было прикасаться к нему, как будто я заряжалась от этого мужчины силой и энергией.

Никита поймал мои пальцы своей рукой, сжал. А потом поцеловал в середину ладони.

И больше мы не говорили.

Громче слов стали звуки страсти, которая как будто нахлынула на нас одновременно. Мы начали целоваться… чайник вскипел, но какой там чай, нам было уже не до него.

Я села Никите на колени, мой халат распахнулся, открывая кружево нижнего белья. Оно особо заинтересовало Никиту, ведь он, как иссушенный дикой жаждой, начал ласкать руками мою грудь, продолжая жадно терзать поцелуем мои губы.

Ох, это было так нестерпимо сладко. Сочно. Глубоко.

И мне словно ничего больше в этой жизни не надо. Только вот такая страсть, заставляющая забыть обо всем остальном.

С кухни мы переместились в спальню и, не включая света, упали на кровать. Избавили друг друга ото всей одежды. Всё это мы делали порывисто, нервно, с легким мандражом, как совсем юные и не опытные.

Сегодня я захотела быть сверху. Захотела контролировать весь процесс сама…

Села, с лёгкостью впуская в себя Никиту. А он надавил ладонями на мои бедра, затем повел рукой по моему животу вверх, на груди остановился, помассировал нежную кожу, при этом пощипывая упругие соски.

Я запрокинула голову назад, невольно посмотрела на стену.

А на ней, от света фонаря за окном, плясали наши тени, создавая иллюзию, что в спальне мы не одни. Это было странное ощущение, но удивительным образом будоражащее. Я наблюдала за нами, как будто со стороны, тем самым повышая градус наслаждения.

Я, пытаясь сдуть с лица пряди непослушных волос, тяжело задышала и ускорилась. Быстрее, острее, ярче…

Господи!

Это снова не секс. Это снова сумасшествие, переходящее в совершенное слияние. С умопомрачительной разрядкой.

Утром Никита ушёл.

Сказал, что ему надо приступать к новой работе, заказы неожиданно посыпались, кто-то узнал, что его собираются перекупить заграницу, а значит — он востребован.