Любовники поневоле

– Если она может попасть в список лучших учеников, то и я тоже могу, – заявил Джимми, который сидел в их комнате, вооруженный для пущей важности револьвером.

– Ты не можешь попасть в этот список, потому что не ходишь в школу, – заметила Кэт. От ее внимания не укрылось то, как сильно Джимми захотелось бросить работу на руднике и взять на себя обязанности их стража.

– Я могу вернуться в школу, – сказал Джимми.

– По-моему, идея замечательная.

– А я могла бы стать пансионеркой, – предложила Дженни.

Кэт нахмурилась. Если Дженни хотела жить в пансионе при монастыре, значит, она хочет быть подальше от Кэт.

– Тебе там не понравится, – предупредила она. – Монахини очень строгие.

– Да?

– Почему бы нам не встать и не пойти на церемонию? – предложила Кэт. – Просто глупо, что доктор держит нас в постели. Мы уже давно перестали кашлять. – Джимми открыл рот, чтобы возразить, и Кэт поспешила добавить: – Конечно, для большей безопасности мы возьмем с собой Джимми, и он заодно сможет записаться в школу.

– Папа снимет с нас скальпы, – сказала Дженни, обдумав столь соблазнительное предложение.

– Не думаю, что твой отец знает, как снимаются скальпы.

– Конечно, знает, – возразил Джимми. – Он был здесь, когда индейцы еще убивали людей. Хотите расскажу, как это делается?

– Нет, спасибо, – поспешила отказаться Кэт.

* * *

– Кэт, проснись!

Кэт зашевелилась и зевнула.

– Дженни, почему ты встала с постели? – ворчливо прошептала она.

– Тебе снился плохой сон. – Дженни вернулась на свою кровать и уселась, скрестив ноги. – Что тебе снилось? Пожар?

– Мой отец, – сказала Кэт. – Мне снилось, как он умер. – Она поежилась, хотя августовский день был довольно теплым.

– С ним случилось что-то ужасное? – спросила Дженни, питая жадное любопытство юного существа к страшным историям.

Кэт подумала о медленном, страшном разложении, которому подвергся ее отец, и описала этот процесс Дженни.

– Сначала у него пропал аппетит и он похудел, хотя всегда был упитанным человеком. Мама думала, что у него рак, потому что у него болел желудок, его рвало, он слабел. Но причина была в печени, разрушенной алкоголем. Доктор сказал, что ему нужно бросить пить, а папа никак не мог отказаться от выпивки.

Потом он пожелтел и начал распухать. А вскоре потерял разум. То он звал мою мать, а в следующий момент не мог вспомнить, кто она такая и что происходит. Папа принимал ее за свою первую жену и спрашивал, что она сделала с малышом Шоном. Руки у него тряслись. Наконец, он перестал пить, потому что уже не мог удержать стакан в руке, а мама не давала ему виски. В самом конце он кашлял кровью, весь распухший и гниющий изнутри. – Кэт содрогнулась.

– Теперь я понимаю, почему ты против пьянства, – тихо сказала Дженни.

– Да, по этой причине и потому, что мой муж умер бы таким же образом, если бы в пьяном виде не попал под повозку с бочками пива.

– Я рада, что папа не пьет. Кэт кивнула.

– Твой отец хороший человек. – Она вспомнила о ночи, проведенной с Коннором на ранчо недалеко от Диллона, и добавила: – По-своему хороший.

– Папа и вправду без ума от тебя, Кэт, – сказала Дженни. – Час назад он приходил, но я не позволила ему тебя будить. Он был ужасно сердит. Может быть, стоит ему рассказать о смерти твоего отца?

– Коннор знает. Что он сказал?

– По округе пронесся слух, что ты собираешься добиваться права голоса для женщин, а уж тогда в первую очередь закроешь салуны. Он сказал, что горняки прекратят работу на наших рудниках раньше, чем это случится.

– Они приписывают мне больше, чем я могу сделать, – сухо проговорила Кэт и вскочила с постели.

– Что ты делаешь?

– Объявляю себя здоровой, – отметила она и начала одеваться.

– Но доктор сказал, что еще рано вставать. Кэт натянула платье и принялась шнуровать ботинки.

– Папа будет в ярости.

– Судя по твоим словам, он уже в ярости.

– Но куда ты идешь?

– Выяснить, откуда пошли эти слухи.

* * *

Расследование началось не слишком успешно. Кэт провела несколько дней в постели, поэтому была еще слишком слаба. Она с трудом добралась до конюшни, чтобы оседлать лошадь. Кроме того, Кэт давно не ездила верхом, поэтому упала с лошади прямо перед мэром. Поднявшись, она не преминула сделать ему выговор за плохое состояние улиц и прочесть сердитую лекцию о его гражданских обязанностях.

– Ну, положим, миссис Фицджеральд, в том что вы упали, скорее виноваты не улицы, а ваша манера езды верхом, – снисходительно заметил мэр. – Дамы очень украшают жизнь, но всадницы из них никудышные.

– Что за глупости? Вот подождите, когда я приду на участок в день ваших перевыборов!

Мэр рассмеялся.

– Собираетесь дать женщинам право голоса и голосовать против меня?

Кэт снова вскарабкалась на лошадь и уехала прочь. Сейчас у нее нет времени на достойный отпор, так как она собиралась посетить как можно больше рудников, расположенных поблизости, и начала с «Кольца Ингрид». Не потребовалось много времени, чтобы убедиться: агенты Флеминга сеяли недовольство среди горняков-посетителей салунов.