Любовница авторитета

Перед лицом Шершня он чувствовал себя несчастнее этого мужика. И непонятно, куда весь гонор делся. И о деньгах, которыми, возможно, владел Шершень, думать не хотелось. А легальный «Рено» куда предпочтительней краденого «Крузера»…

– Ты не перегрелся? – внимательно глядя на него, спросил Шершень.

– Да нет, нормально все.

– Точно, нормально?

– Ну, есть проблемы, – пожал плечами Конюх.

– Говори.

– Да кисло без дела, заняться нечем.

– На волю рвешься? Так я тебя не держу.

– Рано еще на волю, отсидеться надо… Но если есть дело, всегда пожалуйста.

– Так для этого и позвал тебя, – продолжая смотреть в глаза, сказал Шершень.

– Что делать?

– Ну, есть работа…

– Говори.

Шершень покачал головой, подозвал официантку и велел подать кофе.

– А ты пиво пьешь? – спросил он.

– Пью, пока пьется.

– Это хорошо, что пьется. Плохо, что ты за рулем.

– И что? – презрительно усмехнулся Конюх. – У меня от пива ни в одном глазу.

– Ну да, мусора тебе поверят.

– А я к ним не собираюсь!

– Так они сами приходят, – скривил губы Шершень. – Их не зовут, а они приходят.

Не сводя с него глаз, Конюх взял свою кружку, вытянул руку и вылил пиво прямо на пол.

Шершень покачал головой. Не понравилась ему эта выходка. Под его взглядом Конюх осознал вдруг свою неполноценность.

Действительно, если он залег на дно, то ему не стоит привлекать к себе внимание. И под градусом за руль лучше не садиться.

– Как пацаны? – спокойно, без нажима спросил Шершень.

– Да ничего, нормально.

– Скучно им?

– Всем скучно.

– Как развлекаетесь? Бабы, карты?

– Бабы – это палево, – покачал головой Конюх.

Он понимал, к чему клонит Шершень. Ему нужны надежные люди, а не какие-то бакланы, которые могут спалиться на ровном месте. И ему все равно, какие дела Конюх проворачивал в прошлом – как сам по себе, так и с его подачи. А сработали они в крайний раз чисто… Шершня волновало настоящее, и он не хотел, чтобы братва засветилась, подставив под удар его самого.

– Языки у них длиннее извилин.

– Соображаешь, – кивнул Шершень.

– Так не дурней тебя! – вяло огрызнулся Конюх.

– Надеюсь.

– А насчет карт… Стиры – это святое.

– Не спорю.

– Ну, так что за дело?

– Завтра в полдень я за вами заеду. Если все путем, окна на втором этаже пусть будут открыты. Если все путем, выезжайте и за мной…

– А делать что?

– Завтра скажу.

– Мокруха?

– Нет. Но статья серьезная. Цена вопроса – полста деревом. Расчет – после. И по факту.

– Ну, если не мокруха, то нормаль…

– Тогда до завтра!

Шершень поднялся, подал руку на прощание. Конюх пожал ее, и его ладонь как будто оказалась в железных тисках. Кисть у него мощная, сильная, но Шершень запросто, казалось, мог переломать в ней все кости.

– Будешь следить за мной – пристрелю, – с улыбкой сказал он.

Конюх кивнул в знак полного понимания, и Шершень ослабил хватку.

Он ушел, а Конюх заказал еще пива. Но не сделал и глотка. Домой возьмет несколько бульбуляторов, там и дерябнет с пацанами под водочку. А за руль подшофе лучше не садиться.

Конюх так и сделал – взял пиво, без приключений вернулся домой, но из пацанов он застал только Лютого.

– А Репень где?

– Да на речку дернул…

– А кто разрешал?

– А я ему говорил! – Лютый выразительно приложил руку к груди.

Но Конюха он провести не смог. Чутье на хитрозадых у него в крови.

– Где Репень? – спросил он, схватив его за грудки.

– Да крыша у него поехала! – дернулся Лютый.

Он мог и ударить в ответ, Конюх это знал, поэтому разжал руки.

– Где он?

– Сорваться он хотел! Все, говорит, хватит!

– Сорвался?

– Да нет, я отговорил… Погулять отправил. Пусть прогуляется, мозги проветрит. Денег ему на соску дал. Тут до трассы километров пять, как раз пешком, туда-обратно. И на клык даст, и прогуляется…

Конюх схватился за телефон, но Лютый покачал головой.

– Не надо ему мозг выносить. Там и так на соплях все. Сорвет – обратно не приклеишь. А если не лезть, само на место встанет…

– Ну, смотри!

Конюх не стал звонить Репню. Если он решил отвязаться, никаким разговором его не вернешь. Тут морду бить нужно или даже в расход выводить… Если Репень все-таки выйдет из дела, ничего страшного. Если у него жижа вместо характера, то зачем он такой нужен?..

Репень вернулся сам, без звонка. Было уже темно, когда он открыл калитку. Конюх встретил его во дворе.

Увидев его, Репень остановился, опустил голову и скрестил на груди руки. Его шатнуло.

– Извини, брат! Башню заклинило!

– Нажрался? – Конюх схватил его за плечи, заставил поднять голову и зло посмотрел в пьяные глаза.

– Да что-то накатило…

Конюх оттолкнул его, размахнулся, но бить не стал. Действительно, тоска пацана заела. На волю вырвался и легче стало…

– Деньги где на бухло взял?

– Так Лютый дал.

– А с проституткой чем расплатился?

– Так не дошел… – вздохнул Репень. И махнул рукой в сторону реки. – Мужиков там встретил, они там бухали, ну я подсел… Извини, брат!

– Что за мужики?

– Да калдыри… Но душевные!

– Вломить бы тебе!