-Любовница демона

Мою сумку он просто выбросил из окна, когда мы промчались мимо пустырей. И вот тогда стало очень страшно. И даже говорить что-то побоялась, сжавшись между двумя мужчинами в черном и стараясь сдержать слезы.

- Страшно?- неожиданно заговорил тот, что сидел в машине до моего появления.

- Ккуда вы меня везете? - прошептала я. - И… зачем выбросили сумку? У меня там паспорт и пропуск в архив и…

Они начали ржать. Громко, беспардонно и надо мной. Отсмеявшись, заговорили совершенно игнорируя мое присутствие:

- Горелый, отвезем эту, и сразу нужно будет к Водиле заскочить.

- Понял тебя. С этой потом что?

- Хозяин решит.

- А, ясно, живой не вернется.

Я замерла. Тот, что втолкнул меня в машину, это заметил и тут же поспешил "утешить":

- Не боись, детка, будешь хорошей девочкой, вернешься домой с подарками.

- Моя сумка, - простонала я, все еще не веря, что потеряла практически всю полученную утром зарплату, документы, подаренную недавно дорогую косметику. Может это все и не имело значения, по сравнению с ситуацией, в которой я оказалась, но…

Водитель свернул в лес. Перед глазами пронеслись заголовки из газет, повествующие о пропаже девушек, убийствах, похищениях, и трупах, которые служебные собаки находили в этом самом лесу. И вот тогда я забыла о сумке!

- Пожалуйста, - взмолилась я, - отпустите меня… пожалуйста, я никому ничего не расскажу, я…

Они больше не смеялись. Те двое, что конвоировали фактически, вовсе отвернулись и смотрели в окошки, а мужик на переднем сидении нервно закурил. И все усиленно делали вид, что не услышали меня.

- Пожалуйста, - я заплакала.

Тот, что был справа, тоже закурил, а водитель нервно выругался, и добавил:

- Горелый, заткни ее, не рви мне душу.

Я постаралась плакать тише, в отчаянии зажимая рот, но никак не могла успокоиться. Водитель врубил музыку. Песня "Я свободен" рвала душу окончательно, а звук был такой, что внутри все дрожало, и я плакала уже не скрываясь - они все равно не услышали бы.

Я не знаю, сколько мы ехали. Музыка продолжала греметь, заглушая любые звуки, лес все так же мелькал за тонированными стеклами, а я пыталась успокоиться и смириться с мыслью, что живой не выберусь. А потом водитель убавил громкость, тот, что сидел на переднем сиденье, открыл окно, и вдали послышался лай собак.

- Почти приехали, - зачем-то сообщили мне.

Большой особняк посреди мрачного соснового леса, большие собаки, свободно разгуливающие и бросившиеся к машине. Высокий забор и ворота, открывшиеся, едва машина подъехала ближе. Я сжалась, боясь даже думать о том, что будет дальше. Дальше был двор. Пустой, бетонированный двор и дом с решетками на окнах. На первом этаже горел свет.

- Приехали, - конвоиры разом открыли двери, и тот, который меня вталкивал в машину, скомандовал. - Вылезай, детка.

Я отрицательно покачала головой, боясь даже заговорить.

- Вылезай-вылезай, - он, схватив за руку, без усилий вытащил, - у тебя сегодня долгая ночка намечается, или быстрая, это уж как хозяин решит.

Я почему-то вцепилась в дверцу, но мужчина резко дернув, оторвал мои руки и повел к входным дверям.

- Куда вы меня ведете? - слезы лились по щекам.

- Тебе грубо ответить, или помягче? Могла бы уже и сообразить, - он открыл двери, втащил в слабо освещенный холл, осмотревшись, повел к большим дверям, - хозяин должен быть тут.

Я всхлипнула, упираясь из последних сил.

- Не дури, - он толкнул вперед и я практически налетела на двери, - не сопротивляйся, он звереет от этого. И сопли вытри, смотреть противно!

Оторвав от двери и придерживая за шиворот, он открыл дверь, заглянул в помещение и втолкнул меня первой.

Я замерла, ожидая чего-то ужасного, но ужасного ничего не было. Первое что привлекало внимание - большой стол из светлого дерева, на толстых резных ножках. Потом взгляд метнулся к камину, большому, с ярко-пылающими в нем дровами и только после этого я увидела сидящего в кресле мужчину. Знакомого мужчину. Того самого, с которым я столкнулась возле почты.

- Гена, свободен, - произнес этот "хозяин жизни".

- Понял, шеф, - мой конвоир развернулся и вышел, захлопнув двери и оставляя меня наедине с этим.

Мужчина сидел, пристально разглядывая меня, а затем спросил:

- Есть хочешь?

Я отступила к двери.

- В туалет?

- Нннет.

- Может выпить?

- Ааатпустите меня, - боже, неужели это все со мной происходит?

- На почту опаздываешь? - он поднялся, снял пиджак, начал расстегивать рубашку. - Руслан.

- Что? - я отошла к двери, и, прижавшись к ней спиной, начала искать ручку на ощупь.

- Я - Руслан, - он снял рубашку, небрежно бросил ее поверх пиджака, - тебя как зовут?

Не понимая, что происходит, я с ужасом смотрела, как мужчина потянулся к ремню на брюках.

- Что вы делаете? - рванула ручку, и поняла, что дверь заперта.

Руслан, без тени улыбки медленно подошел, практически прижав меня к двери и дыхнув мне в лицо, произнес:

- Сама разденешься, или помочь?

Я отрицательно покачала головой, и попыталась оттолкнуть его. Тело у мужчины было загорелое, с татуировкой кристалла в котором кинжал на правом плече, и густым волосяным покровом на груди.