Любовница Его Величества (СИ)

И львица вновь поспешила по коридорам, ведя не сопротивляющуюся Катарину за собой. Королева, не обращая внимания на стражников вторглась в кабинет Его Величества, жестом прогнала секретаря, и едва их оставили одних, жестоко ухватила Катарину за волосы на затылке и прижав к себе приказала:

— Ступай в спальню и раздевайся! Я устала ждать! Живо!

Дариан никак не прокомментировал поведение своей королевы, и лишь заинтересованно ожидал объяснений. Кати с мольбой взглянула на него и монарх сдался:

— Катарина, ступай в спальню, я вскоре подойду.

К подобному варианту событий девушка относилась уже лучше, и спешно покинула королевскую чету.

— Моя королева изволит гневаться? — Дариан усмехнулся, — В вашем положении это не слишком благоразумно, вы согласны?

— Уже знаешь? — Алиссин тяжело вздохнула. — Сейчас рано что-либо говорить, задержка лишь несколько дней.

— И все же, я более чем уверен в удачном исходе событий, — Дариан насмешливо смотрел на нее. — Теперь потрудитесь объясниться.

Но вместо объяснений Алиссин задала вопрос:

— Ортанон объявил о своей независимости? Дариан чуть сузил глаза и хмуро осведомился:

— Как… это стало известно вам?

— Догадалась! — выдохнула Алиссин, и достав уже прочитанное ею послание, швырнула королю.

Неторопливо взяв листок, Дариан медленно развернул его, прочел… И стол рухнул от полного гнева удара! Король едва успел отскочить, затем пинком отправил кресло вслед за останками резного столика.

— Всегда считала, что это новомодное стремление делать столы из легких пород древесины более чем легкомысленно, — спокойно заметила королева.

— Она не должна узнать, — прорычал Дариан, — а я решу данную проблему в течение пары месяцев!

— Ах, вы решите… тогда к чему столь явные проявления гнева? — полюбопытствовала Алиссин. — Катарину не сложно будет не только оградить от некоторых излишне… сердобольных, но и запереть.

— Вы не знаете Катарину, — мрачно ответил король. — Как только ей станет известно, что причинить вред ее родным я не в силах, она…

— Она что? — потребовала продолжения Алиссин.

— Катарина покончит с собой, моя королева, у нее достаточно решимости, чтобы сделать это!

Изумленный взгляд королевы и прекрасное лицо медленно бледнеет.

— Когда я увидел ее впервые, — начал Дариан, — эта хрупкая белокожая девочка с лицом как у ангела, стала моим наваждением. Я возжелал ее с первой секунды! Но на корабле Катарина рассказала легенду о Черном рыцаре, и я понял, что в случае бесчестья, она выбросится из окна, дабы скрыть свой позор. И я искал, ждал, просчитывал варианты, пока не подвернулся шанс.

— Так это не было насилием в прямом смысле? — полюбопытствовала королева.

— Это был шантаж, — признался Дариан.

— И как долго вы ждали?

— Около четырех месяцев…

— О, да… долго! — Алиссин взяла записку из его рук, методично сожгла над огнем свечи. — Но что примечательно, как-то глупо со стороны Арнара… да и если вдуматься, записка содержит слишком… мало информации.

— Согласен, — задумчиво ответил король, — а на Кати ваш плащ?

Алиссин побежала первая, двигаясь как стремительная львица…

* * *

Кати нервно вышагивала по спальне, пытаясь осознать произошедшее. Она вышагивала и не понимала. Ничего не понимала. Край плаща резанул по рукам, когда она пыталась расстегнуть ворот, и девушка невольно ощупав, поняла, что там что-то есть. Поспешно вскрыла неровные швы, и в ее руках оказался квадратик желтоватой бумаги… с гербом Вилленских!

Катарина перестала дышать, она перестала слышать окружающие звуки, а ноги обессилено подогнулись, и девушка сползла на пол. Дрожащими, непослушными пальцами развернула листок и несколько секунд не могла понять, почему буквы размываются и прыгают, а затем догадалась и вытерла набежавшие слезы.

«Катарина, возлюбленная сестра моя, надеюсь, ты прочтешь это послание. Я писал тебе, ждал твоих ответов, но ты безмолвствовала. Я понял, что ни одно из моих писем ты не прочла, лишь, когда был сослан указом Его Величества и получил от него краткое послание, с требованием забыть, что у меня есть сестра. Указом Его Величества имя твое вычеркнуто из Книги Рода, наш отец не желал этого, но под давлением дяди был вынужден…»

Записка выпала из дрожащих рук, а все окружающее вновь заволокло пеленой слез… И все же Кати нашла в себе силы не всхлипывать, и вновь смахнув ненужные слезы, углубилась в чтение.