Любовница Его Величества

На дворе ярко светило солнце, щебетали птицы и в воздухе царил аромат цветущей яблони и дикой сливы. Девушка шла по аллее, с восторгом разглядывая белоснежные облака, в которые превратились деревья, и улыбалась этому миру, который, кажется, снова улыбался ей.

Заняв уютную скамью возле небольшого искусственного озера, Катарина села, и открыла книгу, погружаясь в мир красивых слов и изысканных рифм.

Она окунулась в мир книги, наслаждаясь переливами речи авторов древности. Вот уже два года, как Катарина искала утешение в книгах, невольно погружаясь в созданные миры, забывая о невзгодах собственной жизни… Когда прибыл ее дядя, князь Ортанон и высказал все, что думает о падении племянницы, Кати начала читать древние легенды. Читала, не отрываясь, вытирая горькие слезы, чтобы ее ненасытный мучитель не увидел. Но Дариан узнал обо всем от одного из слуг, и Кати на коленях умоляла его не казнить вытащенного из постели и приведенного к плахе князя. Потом было письмо от отца — ее имя стерли из семейной книги! Катарина рыдала в саду, сжигая письмо, чтобы Дариан не узнал. Король остался в неведении…

День за днем, унижение за унижением, боль после боли… Как много раз Кати молила богов о смерти, но боги были безучастны к ее страданиям, а книги помогали забыть обо всем. Король, восхищенный ее любовью к древним свитками и рукописям, свез в королевскую библиотеку свитки из монастырей, замков, архивов и Кати была благодарна ему за заботу… и только за это. Но однажды, Дариан забрал у нее книгу, и дал один из договоров, со словами:

— Разберешься — не буду делать как этой ночью.

С таким рвением она еще ни одну рукопись не читала, но когда высказывала свое мнение, боялась даже взглянуть на короля.

— Катарина, — Дариан восхищенно смотрел на нее, — я люблю тебя даже больше, чем мог подумать.

«Смерть — единственный способ избавить себя от жизни» — эти слова она читала в семейном склепе еще в детстве, но смысл поняла только сейчас. Кати не хотела жить, потому что для нее не было пути из страшной темницы, имя которой — Дариан. Но даже узники в мечтах свободны и Катарина была свободна в книгах, и радовалась как дитя, открывая очередной томик.

Алиссин, в окружении придворных дам соизволила прогуляться во дворцовом парке. Королева ступала по аллее, в ярости расшвыривая попадающиеся под ноги камни. Ее фрейлины, пять дам последовавших за принцессой Лассарана, зная характер царственной особы предусмотрительно поотстали, но придворные дамы Шарратаса о взрывном и опасном для окружающих характере юной королевы не знали.

— Как вы посмели вырядиться в столь мерзкое платье? — внезапно обратилась с вопросом королева, пристально разглядывая леди Ами.

— Ваше Величество? — испуганно прошептала дама, — я… прошу простить и…

— Простить? — Алиссин насмешливо изогнула бровь, — Вы и так безмерно уродливы, и одним этим оскорбительны для меня, но этот горчичный цвет делает вас еще и отвратительной!

Девушка, которой едва минуло семнадцать, со слезами поспешила покинуть королеву, но была остановлена насмешливым:

— Я. Вас. Не отпускала!

Леди Ами, со слезами на глазах, вернулась, склонилась в реверансе, ожидая дальнейшей расправы.

— О боги, — Алиссин рассмеялась, — дамы Шарратаса похожи на безмозглых покорных овец! Леди Генера и леди Раина, надеюсь, вы сумеете показать леди Ами, как ей следует одеваться?

Ее подруги с юных лет, все еще изъясняющиеся на местном языке с ужасным акцентом, поспешили поддержать забаву и подошли к несчастной жертве.

— Какие ужашные рукошва! — воскликнула леди Раина, и в саду послышался треск ткани, — Вош, такш гораааждо луше!

— Да-а-а, — согласилась Алиссин и обвела взглядом сад, глядя, нет ли у инцидента невольных свидетелей.

Свидетельница нашлась! Алиссин коварно улыбнулась, рассматривая хрупкую фигурку в закрытом до подбородка платье, и почувствовала, как стремительное чувство вытесняет все другие.

— Разберитесь с этим убожеством без меня! — приказала королева, и неспешно направилась к Катарине.

Любовница короля не услышала ни смеха придворных дам, которым определенно по вкусу пришлось навязанное королевой развлечение, а жертв Алиссин выбирать умела, вот и сейчас обратила свое неудовольствие на общепризнанную красавицу, ни шорох шагов Ее Величества.

Подойдя ближе, Алиссин с нарастающим возбуждением смотрела на завитки у виска, на нежную кожу, на легкий румянец, покрывающий словно фарфоровую кожу. Что бы ни читала Катарина, она была увлечена книгой настолько, что не замечала ничего, именно этим королева и собиралась воспользоваться. Грациозно склонившись к изящному ушку, Алиссин тихо прошептала:

— Съем!

Катарина вскрикнула, вскочила, книга покатилась из ее рук и с легким «плюх» упала в воду.

— О боги! — воскликнула девушка, — это ужасно! Что я наделала! О, ужас!

Она подбежала к озеру, опустилась на колени и, потянувшись, попыталась достать медленно тонущий томик. Несколько секунд Алиссин в изумлении наблюдала за отчаянной попыткой Катарины покончить с собой при помощи утопления, но и не собиралась позволить ей привести задуманное в исполнение.