Любовница Фрейда

День шел своим чередом: поручения по хозяйству и забота о детях. Вторую половину дня Софи провела с логопедом, мальчики должны были заниматься, хотя ежеминутно отвлекались в зависимости от настроения или желаний. Сегодня, похоже, самым несобранным был Оливер. Мозги его были забиты мрачными легендами времен варварства, предполагалось, что он зубрит основы обществоведения, а он мог вдруг пуститься в бесконечный поток описаний кровавой резни, в результате чего Минна еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться.

Затем Мартин. Когда она принесла ему печенье, то заметила, что в дополнение к простуде средний палец на левой руке его был согнут так, что следовало обеспокоиться. Но когда тетя попыталась рассмотреть палец внимательнее, племянник спрятал руку за спину и убежал.

Марта сообщила, что скоро должна идти к врачу — снова дали о себе знать желудочные колики, разлилась желчь, и вообще она чувствует себя неважно. Самое время, поскольку Минна слышала приглушенное шебуршение за плинтусом в кухне, но скорее умерла бы, чем сказала сестре, что в доме, вероятно, завелась крыса. Марта объявила бы на кухне бессрочный карантин, и им недели две пришлось бы выслушивать жуткие истории о «черной смерти» — чуме. Минна просто поставит пару ловушек, и этого будет достаточно. Но все-таки это был не ее дом.

Впервые поселившись на Берггасе, 19, она полагала, что это ненадолго. И даже сейчас, обычно к вечеру, прекращала беготню по дому и обдумывала свое будущее, кружа над бесплодными возможностями, будто гриф над падалью.

Минна могла бы плюнуть на гордость, сесть в поезд и уехать в Гамбург, чтобы жить с матерью. Боже упаси! В лучшем случае их отношения можно было бы описать, как холодные, и зависеть от нее было немыслимо. Или она могла бы опять пойти в гувернантки или компаньонки. Но это снова бессмысленный труд раба с ужасным расписанием на всю неделю и половиной дня выходных в воскресенье после двенадцати. Хотя таким образом она сумеет содержать себя.

На этом месте рассуждений виски начинали пульсировать, и, опасаясь, что начнется мигрень, Минна безмолвно исчезала в кухне и заваривала чай, наблюдая, как кружатся чаинки на дне чашки.

Куда еще податься? Был брат Эли, который эмигрировал в Нью-Йорк. Можно попросить его одолжить ей денег до Нью-Йорка, но начать все сначала в другой стране без мужа и друзей страшно.

А Марта полагала, что Минна должна устроить свою судьбу с пожилым холостяком или вдовцом, выбранным семьей. С тем самым, с которым она познакомилась прошлой зимой. Хорошо одетый, в сюртуке, с сигарой, украшенной золотым ободком. Или с другим — грузным торговцем галантереей, с восковой бледностью и венозными руками. Он был лет на двадцать старше, медлителен и упрям, зато богат. В любом случае брак по расчету, размышляла Минна, браком считаться не может. Она знала женщин, вышедших замуж по выбору семьи за «весьма респектабельного», выбранного наудачу человека.

Кто-то, конечно, возразит, что ничего нет плохого в том, чтобы жить в удобном, хорошо обставленном доме, с каретой и двумя лошадьми, с часто обновляемой одеждой и человеком, который за все это платит. Минна вспомнила подругу детства Элзи — хрупкую, пугливую, бессловесную девушку, купившую пистолет утром после брака по расчету. Она зарядила его, спрятала под накидкой и поехала на вокзал, где просидела весь день, обдумывая самоубийство. Вскоре все-таки вернулась домой и спрятала заряженный пистолет в тумбочку у постели. Элзи призналась Минне: она предупредила мужа, чтобы тот больше никогда не появлялся в спальне. И он не появлялся.

Вот если бы Минне стать более непритязательной с годами и менее деятельной, она бы не оказалась в таком положении. Но сейчас надо постараться не падать духом и какое-то время пожить здесь, чтобы разделить с сестрой ее тяжкую ношу.

Глава 6

В три часа дня Минна уселась на ступеньках в коридоре. День ее измучил, ноги гудели. Она отчаянно хотела уйти из дома. Каждый звук снаружи манил — четырехчетвертное стаккато копыт лошадей, влекущих кареты, звонки трамваев, приглушенные разговоры пешеходов. В конце концов она подошла к фрау Жозефине и предложила ей повести здоровых детей в зоопарк. Плату там не брали, к тому же императорский зверинец расширился, появился загон для бизонов. Дневная служанка может присмотреть за Мартином и Анной.

Когда все устроилось, Минна решила пройтись. Она напудрилась и слегка нарумянилась, коснувшись пуховкой шеи и горла, капнула пару капель розовой воды на руки, застегнула доверху серый плащ и закрепила шпильками украшенную перьями шляпу. Она собиралась пройти к Пратеру [10] и заглянуть в городскую библиотеку, поскольку ей не терпелось взять несколько приличных книг, но когда она шла через вестибюль, то услышала голос Фрейда:

— Это ты, Минна?

— Да, Зигмунд. Я ухожу. Тебе что-нибудь надо?

— Нет, но я тоже подышал бы воздухом. Можно с тобой?

— Конечно, — ответила она, слегка поколебавшись.