Любовница короля (СИ)

Мина была скована от ужаса. Она боялась пошевелиться. И кровь, которая хлестала из руки сестры, парализовала настолько, что страшно было сделать лишний вздох. Девушка продолжала кричать от боли и беспомощности, пытаясь остановить кровь. Её больше не волновал дикарь со спущенными штанами, который беспрепятственно забрался к ней между ног и стал делать своё грязное дело, не обращая внимания на открытую рану.

Девочка больше не могла на это смотреть. Мина хорошо помнила, кого встретила в роще и решила, что Алекса ещё там. Мина решила, что именно Алекса заберет её отсюда и увезет в столицу. Придя в себя, она резко обернулась, готовая выскочить из дома, чтобы отыскать сначала родителей, а потом вместе с ними сбежать в рощу. Но искать никого не пришлось.

Отца девочки пригвоздили огромным копьем к двери в спальню родителей. Это оружие торчала у него из груди, а дверь, покачиваясь взад-вперед, разливала на пол остатки крови. Мина в ужасе завизжала и побежала в соседнюю спальню, но тут же поскользнулась на крови отца и упала, разодрав локти и колени.

— Ut!** — рыкнул дикарь, возникший перед лежащей на полу девочкой, подобно горе.

Испугавшись только сильнее, Мина попятилась назад и, успев только заметить мать, которую бросили грудью на стол и задрали подол платья, она содрогнулась, когда у неё перед носом с грохотом захлопнулась дверь. Тело отца брякнуло ногами, немного подергалось из стороны в сторону, словно маятник и застыло в ужасной гримасе покойника, глядящего сквозь пелену смерти на дочь. Мина заплакала. Она бы опять закричала, но побоялась привлечь к себе внимание этих страшных людей. Ей только и оставалось, что бежать в рощу, чтобы переждать нападения.

Не вставая, перебираясь ползком на коленях, Мина направилась к парадной двери, стараясь не смотреть по сторонам и не обращать внимания на кровь отца, в которой она обвалялась с головы до пят. Добравшись до двери, она увидела светловолосую женщину в синем платье, встреченную этим вечером в роще. Обрадовавшись появлению Алексы, Мина вскочила на ноги и выбежала на улицу. Она надеялась, что Алекса поможет.

Предвестница сидела на скамейке, поставленной под окном дома напротив. В её глазах не было ни тени сожаления, ни капли сострадания. Только безразличие к людям, которых грабят, насилуют и убивают северные кланы с соседнего материка. Алекса увидела окровавленную девочку, которую встретила несколько часов назад, но была безразлична. Более того, Алекса уже забыла, как зовут эту рыжеволосую девочку.

— Скучно здесь, — призналась Ингрид, выйдя из дома, спиной к которому сидела Алекса. Северянка держала в руках сочный кусок баранины, стараясь обглодать его до основания.

— Что тебя не устраивает? — спросила Алекса. — Это третья деревня на нашем пути. Золота вы награбили в достатке, а ведь это только начало. Вокруг много деревенских баб, с которыми развлекаются остальные северяне. Найди себе подходящую компанию и тоже сними напряжение.

Ингрид бросила обглоданную кость на дорогу, отрыгнула и принялась вытирать мокрые руки о плащ. Эта суровая северянка, дочь конунга Бьорна, с тускло рыжими волосами, большим лицом и пышным телом покосилась по сторонам и заметила девочку, стоящую у соседнего дома.

— Ты про эту компанию говоришь, Алекса? — скривила губы Ингрид. — Ты только погляди на эту тощую деревенщину. Она грязная, неухоженная, да и в крови вся испачкалась.

— Всевышние силы, — закатила глаза Алекса, — я говорила про развлечение, а про женитьбу. Какое тебе дело до того, как она выглядит? Тебе было предложено снять напряжение, а не тащить ребенка домой.

Северянка вытащила из подвеса на поясе топор, вонзила его в дверь, прямо над головой Алексы и пошла на девочку. Мина, увидев, что эта страшная женщина смотрит ей прямо в глаза, резко вскочила и рванула в сторону догорающей собачьей конуры. Но Ингрид была быстрее и вмиг поймала беглянку, схватив девочку за волосы.

— Отпусти! — закричала Мина, пытаясь вырваться.

— Det blir kul,*** — рассмеялась Ингрид и потащила ребенка за волосы к дому.

Мина не собиралась так просто сдаваться. Девочка была напугана, но всё равно укусила северянку за свободную руку, впившись зубами так сильно, что Ингрид вскрикнула.

— Вот тварь! — Ингрид не стала долго играться и просто ударила девочку тыльной ладонью по лицу.

Та, получив такую пощечину, обмякла и упала на землю.

— Ты же развлечься хотела, а не убивать, — напомнила Алекса.

— Эта сучка мне руку прокусила! — огрызнулась Ингрид. — До крови, собака.

— Развлекайся… — Алекса поглядела на лежащую девочку и, не испытывая сочувствия, взглянула в сторону догорающей усадьбы маркиза Остина. Зарево полыхало красиво. Вот только главного виновника этого нападения на жалкое поселение ещё не было видно.