Любовница на неделю

— Еще раз спасибо. — Изабелла положила на стол книги и села на изящный бамбуковый стул. — Хотя я не смогу присутствовать на похоронах, мне все-таки хотелось бы как можно скорее побывать на дедушкиной могиле. Он хотел, чтобы его похоронили в построенном по его собственному проекту склепе, в нашем загородном доме.

— Уверена, что родственники скоро оставят вас в покое. — Да, возможно… если я приму ваше предложение, — не глядя на хозяйку, пробормотала Изабелла.

— Может, подыскать вам хорошего адвоката, чтобы он бросил вызов вашему дяде? Я понимаю, какой трудный выбор перед вами.

Изабелла тяжко вздохнула.

— В этом случае мои родственники лишь на время отложат свои планы. Боюсь, вы были правы, миссис Крокер… Если не пригрозить им публичным скандалом, они не перестанут меня преследовать.

— Вы можете уехать в провинцию.

— Пожалуй, там я буду их бояться еще больше. Одна, без свидетелей… — Изабелла поморщилась. — Возможно, я прочитала слишком много романов, но я вполне могу себе представить, что, получив мои деньги, они просто запрут меня на, чердаке и оставят там навсегда. Кто об этом узнает?

«И в самом деле, кто? — подумала Молли. — Ведь у нее совсем нет друзей…»

— Буду с вами совершенно откровенна, моя дорогая. Когда мы говорили с вами ночью, я собиралась извлечь выгоду из возможной сделки. Но теперь подобная перспектива нравится мне все меньше.

— Я прекрасно понимаю, что вы мне предложили, миссис Крокер, ведь я не ребенок… Но у меня нет другого выхода, не так ли?

— Да, пожалуй, — кивнула Молли. — Однако я не хочу брать за это деньги. Когда-то я сама оказалась в сходных обстоятельствах, хотя речь и не шла о таком богатстве, как у вас. Просто я была молодой женщиной без родных и друзей, и обстоятельства вынудили меня забыть о стыде. Чтобы снова обрести чувство собственного достоинства, мне понадобились долгие годы. Возможно, кое-кто скажет, что я и сейчас этого не добилась, но, как бы то ни было, мне пришлось отчаянно бороться за выживание… Этим и объясняется мое условие: чтобы женщины, которые здесь живут, делали это добровольно. — Молли улыбнулась. — Прошу меня простить. Я не собиралась распространяться об обстоятельствах, до которых вам нет никакого дела.

— Напротив, ваша история имеет прямое отношение к делу. Сколько вам было лет, когда…

— Шестнадцать, — ответила Молли, потупившись; она так и не смогла избавиться от тягостных воспоминаний.

— Какой ужас… — прошептала Изабелла. — Очевидно, в свои двадцать два я могла бы проявить большую твердость. Впрочем, девственность не имеет для меня никакого значения. Скорее, это своего рода помеха, не так ли? — Изабелла заставила себя улыбнуться. — Что же касается моей репутации, то пусть это заботит моих родственников. И вообще, все не так страшно, как может показаться на первый взгляд. Нужно лишь взглянуть на дело с практической стороны…

— Совсем исключить эмоции не удастся, — предупредила Молли. — Я знаю это по собственному опыту.

— И все же теперь я чувствую себя гораздо лучше, — сказала Изабелла. — Словно гора с плеч свалилась. Какое счастье, что я не замужем за Гарольдом! Пожалуй, я начну с марципанов, — добавила она неожиданно.

Молли невольно улыбнулась.

— Возможно, все зависит от точки зрения, моя дорогая.

— Да, конечно, — согласилась Изабелла. — Что ж, я избежала ужасной участи и теперь чувствую себя прекрасно в этой уютной комнате. Ведь у вас такие замечательные книги и… марципаны. А если бы дедушка был жив… — Она внезапно умолкла и погрустнела.

— Вы, кажется, говорили, что он долго болел, — сказала Молли. — Возможно, он был готов к тому, чтобы покинуть этот мир.

— Да, ему оставалось только попрощаться со мной. Когда его сердце начало сдавать, он уже не боялся смерти. Дедушка всегда говорил, что прожил хорошую жизнь и что очень задержался на этом свете. Но я все равно ужасно по нему скучаю.

— Это естественно. Вы долго с ним прожили?

— Почти двадцать лет. Мама умерла в море, на корабле. Мне тогда было четыре года. Когда мы приплыли в Англию, папа так отчаянно по ней тосковал, что дедушка понял: он хочет умереть. В первую же зиму папа слег с лихорадкой и уже не вставал — не желал бороться с болезнью. С тех пор мы с дедушкой не расставались. А у вас есть семья?

Молли покачала головой:

— Нет, только мои девочки, которые живут здесь. И в каком-то смысле Батерст. У него нет никого, хроме матери, но она живет отшельницей.

«Очевидно, красивый мужчина, сидевший в комнате миссис Крокер, — это и есть Батерст», — догадалась Изабелла.

— Он живет здесь, у вас? — спросила она.

— Иногда. — Молли засмеялась. — Он пользуется успехом.

— Неудивительно. Ведь он необычайно красив.

— Рамзи всегда были хороши собой. Это проклятие их рода. Но Дермотт необыкновенно скромен, возможно, он даже не догадывается о том, что на редкость красив.

— Что вы, наверняка догадывается! Только посмотришь на него — и сразу дух захватывает. — Изабелла густо покраснела. — Господи, что вы, наверное, обо мне подумали… Но ведь он действительно очень красив.