Любовница на Рождество

– Вижу. И это так… мило. Я не нахожу причин, почему я не могу быть одновременно вашей любовницей и вашей женой. – Она обвила руками его шею. – Вы против?

Он помедлил, потом обнял ее за талию.

– Нет, что вы. – Нагнув голову, он легонько коснулся губами изгиба ее шеи. – Вы правы – мысль блестящая.

Она вздрогнула. Господи, когда он вот так касается ее…

– Я предполагала, что вы согласитесь. Однако… – Она высвободилась из его рук. – Раз я не ваша жена и никогда по-настоящему не была вашей любовницей…

– Но… – Он уставился на нее. – Но… сейчас сочельник.

– Знаю, дорогой, но мне пришло в голову, что единственное, что могло бы уберечь нас от полного, страшного скандала, это то обстоятельство, что… мы вместе не спали.

Он не мог поверить тому, что услышал, и глаза у него полезли на лоб, а она одарила его улыбкой.

– Мы ведь действительно не сделали ничего… предосудительного. Мы не спали в одной постели.

– Ну, нет, но… сейчас же канун Рождества.

– Совершенно верно, – кивнула она. – Завтра Рождество, и после праздника мы сообщим вашим родным, что мы не женаты, но вскоре поженимся.

Он долго сверлил ее взглядом.

– Значит, мы с вами, мы не… а сегодня ночью…

– Учитывая все обстоятельства, это было бы самое разумное.

– Неужели я не сказал про сочельник?

– И не один раз.

Ей нравилась эта веселая игра.

– Тем не менее… – Он старательно выбирал слова. – Учитывая, что сейчас сочельник, а мы собираемся пожениться…

– Но еще не поженились. – Она покачала головой. – Вы же сами сказали, что непорядочно соблазнять женщину, на которой собираешься жениться.

– Да, я это говорил. – Он задумчиво на нее смотрел. – Но раз вы уже одеты для сна…

– А вы уже сняли сюртук и вас едва ли можно назвать прилично одетым…

– Вероятно, с моей стороны вообще неприлично даже находиться здесь.

Она драматично вздохнула.

– Я тоже так думаю.

Его взгляд скользил по ее фигуре, по шелковому пеньюару, отделанному французским кружевом, под которым виднелась прозрачная ночная рубашка.

– Этот наряд… вам очень идет.

– Вы так думаете?

– Только мертвец… – он прокашлялся, – не заметил бы этого.

– А вы уж точно не мертвец.

– Такой наряд могла бы надеть любовница.

– Что вы говорите! – Она скосила глаза вниз. При нужном освещении он вполне мог бы разглядеть все, что кроется под полупрозрачной тканью. – А я подумала, что такое могла бы надеть жена.

– Можно лишь надеяться на это. Но вы теперь моя… – Он подумал секунду и сказал: – Моя невеста.

Она ослепила его улыбкой.

– Да, это так.

– В таком случае мне следует благочестиво поцеловать вас на ночь и удалиться к себе, в свою постель, – вкрадчиво произнес он.

– Это было бы разумно, – прошептала она, подавив разочарование. Они вполне смогли бы продолжить игру!

Он взял ее руку и поднес к губам, не сводя при этом с нее глаз. У нее перехватило дыхание.

– Мне следует пожелать вам спокойной ночи.

– Да, пожалуй…

– Это кажется мне приличным, – прошептал он, касаясь ее руки. – А я изо всех сил старался вести себя с вами прилично.

– Я это заметила.

Он перевернул ее руку и поцеловал в ладонь.

– Это скорее всего было непредвиденной ошибкой.

– Да? – Она с трудом проглотила слюну.

– Но мне казалось, когда случается что-то важное, как, например, встреча с женщиной, с которой ты собираешься провести остаток своих дней, то тебе, вероятно, надлежит следовать общепринятым правилам поведения. – Его губы поднялись к запястью.

– Почему? – вырвалось у нее.

– Ну, я не знаю. Наверное, я больше в душе Хэдли-Эттуотер, чем подозревал. – Губы Себастьяна отодвинули кружево на рукаве пеньюара, и он начал осыпать поцелуями нежную кожу до локтя.

– Себастьян… – Кто бы мог подумать, что именно это место окажется таким чувствительным? Она не заметила, как он свободной рукой развязал пояс на пеньюаре.

– Хотя я никогда не любил правил. – Он спустил пеньюар с ее руки и, нагнувшись, поцеловал в плечо. Она едва не задохнулась и уже не сознавала того, что шелковое одеяние упало на пол.

– Я слышала о вас такое мнение.

Он обхватил одной рукой ее за талию и прижал к себе поближе. Тонкий голосок в мозгу, очень похожий на голос Порции, призывал ее подождать – они ведь скоро поженятся. Но Вероника предпочла остаться глухой.

Себастьян провел рукой по ее бедру поверх шелковой рубашки и, наклонив голову, завладел ее ртом. Она разомкнула губы и почувствовала его вкус, вкус бренди, а еще… жар, жар желания. Ее дыхание смешалось с его дыханием, его язык оказался внутри ее рта, дразня и искушая. По ее телу пробежала дрожь. Он поднял голову и теперь целовал впадинку у нее на плече около шеи. Как он догадался, что это ее самое уязвимое место? Губы ласкали кожу, а она таяла от томления.

– Когда вы так делаете… – со стоном вырвалось у нее.

– Да?

Она вся отдалась ощущению его губ.

– Вы такой мастер… – И кожей почувствовала его улыбку. – У вас большой опыт…

Он приподнял голову и заглянул ей в глаза.

– Вероника, этот опыт пригодился. Сейчас. Для вас.

У нее замерло сердце.

– Мне это не важно. Это совершенно не имеет никакого значения.