Любовница №2358 (СИ)

Хотелось разрыдаться. Я часто дышала, чтобы слезы не покатились по щекам. Нет, я оказалась слишком самонадеянной. Он не хотел меня. Будто завел модную комнатную собачку, а теперь не знал, что с ней делать. Но зачем? Он, конечно же, не догадывался, что я должна периодически посещать врача, и моя затянувшаяся девственность вызовет слишком много вопросов. И плевать на его рекомендации. Впрочем, он не обязан об этом думать. Он отписал в департаменте развлечение — и развлекался, как мог. Может, ему нравилось мучить меня? Смотреть на мои тщетные попытки соблазнить и наслаждаться провалами? Судя по всему, отказываться от меня он все же не намеревался, раз говорил о рекомендациях.

Две непрошенные догадки заставили меня помрачнеть, и я едва не махнула рукой, отгоняя их. Одна отвратительнее другой… Либо он любит мужчин, либо вообще не состоятелен. И выписал меня, как прикрытие. Глядя на Фирела, не хотелось верить ни в одно, ни в другое. Это было бы слишком.

Я подошла, опустилась на колени у него в ногах, на толстый серый ковер. Двумя пальцами подцепила журнал и вытянула из рук. Он не делал ничего, просто наблюдал. Я медленно провела ладонью по его бедру, обтянутому плотной костюмной тканью. Когда моя рука скользнула выше, он ухватил за запястье:

— Не нужно, — покачал головой. — Уходи, Мелисса.

Но я успела почувствовать, как под моими пальцами едва заметно дрогнуло. Вторая догадка оказалась не верной. Первая, судя по всему, тоже, потому что он реагировал на мои прикосновения, как бы ни скрывал.

Я открыто посмотрела в его жесткое лицо:

— Почему ты гонишь меня? Я тебе не нравлюсь?

Он поджал губы:

— Мелисса, не стоит.

— Не нравлюсь? — теперь я точно не намеревалась отступать. Пусть говорит, как есть. Я должна хотя бы знать.

— Ты очень красива.

— Тогда почему?

Он молчал.

— Зачем ты выписал меня?

— Так было нужно.

— Кому?

— Разве это имеет значение?

Я горько усмехнулась:

— Для меня да. Не мучай меня, Пол. Пусть все будет так, как положено. Прошу тебя.

В каком-то безумном порыве я оседлала его колени и обхватила ладонями лицо, склонилась к губам. Он отвернулся:

— Я не железный.

— Я уже в это не верю. Ты каменный. Холодный. Ты жестокий, — хотелось на каждое слово залепить пощечину. Все это было унизительно.

Я убрала руки и отвела взгляд. Чувствовала себя последней шлюхой. Самой грязной, самой мерзкой.

— Я хотел оставить тебе шанс сказать: «Нет». Мне не нужны договорные формальности. Но ты все форсируешь.

Я покачала головой, выдохнула ему в губы:

— Мне не нужен этот шанс. Я не хочу говорить: «Нет».

24

Я почувствовала на спине горячие ладони. Рука Фирела поползла вниз, обжигая через красное кружево:

— Ты не знаешь меня.

Я коснулась губами губ:

— Ты не даешь мне шанса узнать.

В мгновение ока я оказалась на мягком ковре. Фирел нависал надо мной, поглаживая бедро:

— У меня дрянной характер, Мелисса. И я… ревнив. Очень ревнив.

Я потянулась к его губам, но он не подался навстречу.

— Если я считаю женщину своей, то уже не отпускаю, — голос осип, будто пробирал насквозь. — Никогда. Ты понимаешь меня?

Я кивнула, но эти слова были, как шум, потому что от его близости колотилось сердце. Я вдыхала морозный запах его одеколона и просто сходила с ума. Все, чего я так боялась еще неделю назад, отошло на второй план, растворилось. Это всего лишь этап, который нужно пройти. Страх не имел значения. Я слушала голос Фирела, в котором, наконец, сквозило что-то живое, но едва ли в полной мере понимала суть.

Он усмехнулся, покачал головой, касаясь кончиками пальцев моей шеи:

— Ты не понимаешь.

От этих касаний все замирало. В Центре нам давали слепки эмоций, чтобы близость не оказывалась неприятной неожиданностью, но сейчас они представлялись грубыми подделками. Не передавали и половины того, что я чувствовала. Сенситивность — единственное, в чем у меня были лучшие показатели.

Я вновь потянулась к губам Пола, но он склонился к уху, обдавая горячим дыханием:

— Ты уже не вернешься в департамент и не будешь ни с кем другим. — Он слегка прикусил мочку, коснулся языком, заставляя меня вздрогнуть, как от удара током: — Ты слышишь меня?

— Даже если стану не нужна тебе?

Он кивнул:

— Я не отдаю свое.

Он решил напугать меня тем, что я не пойду по рукам? Я зарылась пальцами в его жесткие волосы — мне было почти плевать, что он говорил. Я жаждала его губ, его касаний.

— Тебе есть что сказать?

Я замерла:

— Я никогда не была с мужчиной.

— Это я знаю.

Я достала из корсажа горошину медила:

— Я могу выпить таблетку. Чтобы…

Он забрал ее из моих пальцев и брезгливо отшвырнул. Я услышала лишь сухой звук, будто упала пуговица.

— Мне не нужна подмена. Я способен сдержаться, когда это нужно.