Любовница отменяется, или Тренчкот

– Ой, не надо, пожалуйста! Я читал статьи Анфисы Броневик в «Удачных покупках». Ваш словарный запас богат, ему позавидует и профессор филологии. Так что не прикидывайтесь дурой, Юля!

Я не прикидываюсь. Я она самая и есть: дура! Кристально чистый образец, квинтэссенция идиотизма и глупости! Только стопроцентная дура способна вляпаться в такую историю.

– Ну, что вы молчите, Юля?

– Судорожно пытаюсь поумнеть, чтобы соответствовать вашим представлениям обо мне.

– Я про коттедж спрашиваю.

– А…

Отрицать!

Все отрицать!

– Да, я помогла подруге продать коттедж. Кумраев вцепился в него, как советская покупательница в последнюю пару финских сапог! Я его отговаривала, но он ничего не слышал.

– Партнер Кумраева по бизнесу рассказал мне эту историю. Аслан поделился с ним, как некая журналистка обвела его вокруг пальца. Он признавал ловкость, с которой вы провернули операцию, но пообещал разделаться с вами.

– Ерунда это все! Домыслы.

– Нет, не ерунда! Кумраев требовал с вас денег? Хотел возместить убытки, да? Вы кинули его по-крупному. Никчемный участок земли с долгостроем обошелся ему в круглую сумму.

– Насколько я знаю, потом он выгодно его продал.

– Но самолюбие-то его пострадало!

– Откуда вам знать?

– Я разговаривал с его компаньоном. Тот посвятил меня в детали.

– Но все было не так. Почему вы ему верите, а мне – нет?

– Потому что с самого начала нашего знакомства мне так и не удалось добиться от вас ни одного слова правды! Как я понял, ложь – ваша питательная среда, в ней вы живете, дышите.

– О господи!

Я развернулась и помчалась прочь от Нелюбина.

Словно я могла от него убежать!

– Юля, постойте! – крикнул он вдогонку.

Но я мчалась, не разбирая дороги.

Да уж, детский сад, ясельная группа! Тетенька под тридцать, а бегаю от следователя, как испуганный страус.

Теперь Нелюбин знает все. На чашу весов Фемиды, где до этого валялся сиреневый тренчкот и парик, каменной глыбой рухнул мотив убийства. Да, смерть Кумраева являлась для меня избавлением – и Нелюбин сумел в этом убедиться. Не ожидала от него подобной пронырливости! Сейчас он зациклится на мысли, что Кумраев требовал с меня деньги за коттедж, а где простая девица – не Пэрис Хилтон и не Алсу – возьмет такую грандиозную сумму? И тогда портрет убийцы (холст, масло, нач. XXI века, неизвестный художник) готов, полюбуйтесь, господин прокурор!

Пришла в себя только на автобусной остановке. Я выглядела смешно и жалко: взмыленная, растрепанная, трусливо покинувшая поле боя. Пошарила в сумке, пытаясь найти сигареты, но их там не было! Внезапно меня окатило волной ярости и раздражения: это все из-за Никиты! Из-за него у меня теперь никогда нет сигарет, я вынуждена курить украдкой, прячась по углам и выгадывая момент! Это из-за его любовницы я попала в ужасную ситуацию, из которой никак не выкрутиться! Это из-за Никиты я осталась без алиби!

И что мне теперь делать?

В редакции «Удачных покупок» у меня симпатичный отсек. Удобное кресло, компьютер с хорошим монитором – но я никогда не пытаюсь здесь работать. Это бесполезный номер. В редакции я только тусуюсь. Наверное, народ испытывает нехватку общения со мной: стоит появиться, и у дверей выстраивается очередь.

Но сегодня я никого не хотела видеть, сидела за столом, обхватив голову руками, и кисло отвечала на приветствия.

Что же делать?

Что делать?

Как выпутаться из этой истории?

Милые коллеги, потрясенные нетипичностью моего поведения, активизировали действия (да, мы такие – там, где иностранец отойдет в сторону, предпочитая не вмешиваться, русский человек полезет напролом в дебри чужой души, да еще и бутылку водки прихватит с собой для усиления терапевтического эффекта).

Вскоре передо мной на столе образовались:

1) две таблетки анальгина («Обязательно выпей от головы!»);

2) кусок «наполеона» («Ты только попробуй, я добавила в крем ирландский ликер!»);

3) рекламная листовка типографии «Принтэлит» («Наши новые клиенты, ты должна встретиться с владельцем! Миша его зовут…»);

4) колье и длинные черные бусы («Выбери, что больше подходит к моей фиолетовой кофте»);

5) бокал капучино («Прикинь, шеф разорился на кофе-машину! Теперь варим с утра до вечера!»);

6) свежий «Newsweek» («Читала эту статью? Быстро читай, потом обсудим!»);

7) две купюры по пятьсот рублей («Юль, ну как же ты не помнишь? Я в июле у тебя занимала!»)

8) распечатка статьи с корректурой («Просмотри еще разок, о’кей?»);

9) флакон туалетной воды Versace с приложенной визиткой («Тут к тебе приходил один товарисч»);

10) пирожок с ливером («Внизу появился классный вагончик, мы теперь там обедаем, быстро съела пирожок, я кому сказал!»);

11) орфоэпический словарь («Извини, пришлось порыться у тебя в столе»).

И каждый волхв, дары приносящий, жаждал поговорить.

Елизавета Витальевна, главбух, пришла в кабинет, молча взяла за руку и повела куда-то. Мысль о незапланированной денежной инъекции немного взбодрила – ведь мне, как и нефтяному олигарху, денег всегда мало!