Любовница по контракту

Он накинул на нее халат, а затем быстро завязал пояс. Потом опустился перед ней на колени и продел руки под халат, коснувшись ее голых бедер. Потрясенная этим прикосновением, Сюзанна замерла. Она чувствовала его горячие пальцы на своей прохладной коже, но Паскуале отвел глаза, пока стягивал бикини с ее узких бедер. А когда его руки скользнули по внутренней стороне бедер, озноб и неловкость вдруг совершенно исчезли.

Что-то горячее и мощное пробежало по ее венам со скоростью лесного пожара. Сюзанна непроизвольно содрогнулась оттого, что впервые в жизни ощутила себя женщиной.

И Паскуале почувствовал ее реакцию? Иначе, почему стиснул зубы так, что его рот стал суровой, почти пугающей линией? А что означал строгий взгляд темных блестящих глаз, преобразивший его в незабываемого, но несколько пугающего незнакомца?

– А теперь марш в ванну! – скомандовал он, отбросив в сторону бикини, как что-то заразное. Он поднялся с колен и направился к двери, однако его движения не были столь уверенными, как обычно. – И вылезай через двадцать минут! – приказал он. Затем почти шутливым тоном, несколько ослабившим страшное напряжение, витавшее в воздухе, добавил: – Спать не разрешается! Поняла?

– Да, Паскуале, – робко ответила Сюзанна.

– Хорошо. Я пойду вниз и приготовлю тебе кофе.

В каком-то оцепенении она вошла в ванную. На ней все еще был его халат, и ей не хотелось с ним расставаться, потому что от него шел запах Паскуале, такой божественный, что его невозможно было определить словами. Обхватив себя руками, Сюзанна подошла к зеркалу, протерла рукавом запотевшее стекло и стала заворожено вглядываться в свое лицо – порозовевшие щеки и странный, почти лихорадочный блеск в глазах.

Что она себе вообразила? Что это краткое прикосновение подействовало на него так же, как на нее? Что Паскуале Калиандро, имя которого на устах у всего Рима, заинтересовался школьницей?

Да никогда! – честно призналась она себе с неохотой, снимая халат и опускаясь в прозрачную горячую воду.

Ванна привела ее в почти нормальное состояние. Сюзанна вымыла голову и не стала заплетать косы. Надев белые джинсы и свободный белый хлопчатобумажный свитер, она спустилась вниз.

Остановившись в дверях кухни, она с удовольствием стала наблюдать за Паскуале – этим воплощением настоящего мужчины, – поразившись тому, как абсолютно уверенно он себя чувствует на кухне.

– Лучше стало? – спокойно взглянул он на нее.

Физически ей, безусловно, стало лучше. Но она все еще чувствовала вызванный его прикосновением жар в крови.

– Гораздо лучше, – вежливо ответила она, и вдруг ее прорвало: – Я хочу поблагодарить тебя, Паскуале, за… – это звучало явно слишком высокопарно, но ей необходимо было это сказать, – за то, что ты спас мне жизнь, – выпалила она.

– Давай забудем об этом, – покачал он головой и мягко улыбнулся.

Но она-то никогда этого не забудет, и росток ее почти детской влюбленности в Паскуале вдруг стал неудержимо распускаться и вот уже расцвел пышным цветом.

Я влюбилась в него, со спокойной уверенностью подумала девушка.

– Садись, – предложил он.

Сюзанна пододвинула высокий табурет и села, облокотившись на стойку. Она стала судорожно подыскивать тему для разговора, который не касался бы того, что всего несколько минут назад он видел ее полуголой. С распущенными влажными волосами и без всякой косметики она вдруг почувствовала себя просто маленькой неинтересной девчонкой.

– А ты здорово смотришься на кухне! – улыбнулась она. – Я удивлена.

Паскуале чуть приподнял брови, но ничего не ответил. Немного погодя, наливая в чашку душистый напиток, он сказал:

– Итальянские мужчины славятся многими вещами, но не своими подвигами на кухне.

Это-то она знала. Ей было также известно, чем именно славятся итальянские мужчины… Тем, что они замечательные любовники… Сглотнув, она набрала воздуха и пошутила:

– Ты, стало быть, решил изменить традицию?

Его великолепные глаза неожиданно затуманились.

– Увы, приходится. Нельзя все время иметь под рукой слуг, а с тех пор, как умерла моя мать… – он несколько замялся, – отец так долго не мог прийти в себя, а Франческа была еще совсем маленькой…

Сюзанна была готова откусить себе язык за такой промах.

– О Боже, – прошептала она, – я не хотела напоминать.

– Со временем вырабатывается иммунитет против боли, Сюзанна. Я слышал, твой отец умер совершенно неожиданно? – сочувственно спросил он.

– Тебе Франческа рассказала?

– Да. – Он немного помолчал, глядя ей прямо в глаза. – Кажется, он погиб в автомобильной катастрофе?

Если бы об этом спросил кто-нибудь другой, а не Паскуале, она, наверно, посчитала бы такой вопрос недопустимым вмешательством в ее личную жизнь. Но из его уст вопрос прозвучал настолько естественно, что она просто ответила:

– Да.

– Ты о нем вспомнила там, в бассейне, когда стала плакать?

– Как ты догадался? – Его проницательность ошеломила ее.

– Я очень хорошо понимаю разницу между шоком и печалью. А держать все в себе очень плохо. – Он мягко ей улыбнулся. – Допивай кофе, и я повезу тебя на ланч. Это тебя развеселит.

На ланч? Она почувствовала себя Золушкой.

– Ты не шутишь?