Любовница (СИ)

После той ночи, Саша не могла смотреть Самарскому в глаза по двум причинам, во-первых, ей было ужасно обидно, из-за того, как он в очередной раз ее унизил, не обратив на этом по большому счету, ни малейшего внимания. Она не хотела извинений, и объяснений, тем более не хотела, ни лжи, ни правды, и то и то было бы ужасно, и еще меньше желала, чтоб он… загладил свою вину. И эта безвыходность совершенно убивала. Их недоотношения зашли в тупик. Хотя они ведь и начались с тупика.

Второй же причиной, по которой девушке было невыносимо встречаться взглядом с Ярославом — стыд. Она чувствовала свою вину, ведь фактически воспользовалась доверием. И это чувство жило глубоко внутри наперекор всем здравым размышлениям. Ее отец бы только посмеялся таким сомнениям, напоминая, что она всего лишь пытается освободиться из плена. А попытайся Саша объяснить, чем же вызваны угрызения совести — покрутил бы у виска. И он совершенно прав, умом девушка это понимала, но чертово нутро, отвечающее за эмоции, слушаться никак не хотело.

Вот только эта совершенно не вовремя проснувшиеся сомнения не должны были помешать в достижении главной цели — выбраться из заточения, а уж потом, у нее будет целая жизнь, чтобы понять, чем же вызваны странные терзания.

Пока что, таких удачных моментов, как в то утро больше не выпадало, а главным объектом, за перемещениями которого Саша следила, как только Самарский оказывался в поле зрения, стал его телефон. Однажды, он чуть ли не оставил его в комнате, когда собирался скрыться от очередного Сашиного допроса на тему «когда?». Кстати, это бесило не меньше! Он мог скрыться! Мог просто уйти, стоило Саше попытаться узнать хоть что-то, а вот у нее такой возможности не было.

В тот раз, девушка решила сменить тактику, не требовать, не просить и не вмешивать их общую слабость. Ведь Самарский бизнесмен, вот она и попробовала обратиться к нему, как к бизнесмену.

— Ты ведь теряешь из-за того, что приходится торчать тут? — Саша готовила себя морально к тому, что ей придется сдерживать раздражение, так что голос звучал показательно спокойно.

— Ты заботишься о моем бизнесе? — Яр изогнул бровь, продолжая рыться в поисках чего-то в столе.

— Пытаюсь вселить в тебя рациональное зерно, — мужчина хмыкнул, но Саша дала себе немой приказ на это не реагировать никак, — так вот, ты ведь теряешь из-за того, что приходится управлять отсюда. Ты не встречаешься с нужными людьми, не можешь держать все под полным контролем, как привык, ты ведь ищешь во всем рациональность, а тут ее нету…

Да, она изучила Самарского хорошо, кажется, даже слишком. Потому что, чем больше она о мужчине узнавала, тем больше находила того, за что можно уважать, а должно было быть наоборот…

— Видишь, как я тебя ценю, малышка?

— Самарский… — не выдержав издевки, Саша сжала кулаки. Ценит…

— Ты сама начала, Саша, я уже говорил сотню раз, ты тут потому, что так нужно. Смирись, — он уже подошел к двери, когда оставленный на столе телефон издал жалостливую трель, — Твою…

Самарский вернулся, схватил гаджет, и скрылся за дверью, снова оставляя ее без ответов. Он может сбежать, а вот она нет!

* * *

— Я не была в Киеве уже пять лет. Только представь! Пять лет тому в последний раз была дома, — Саша с Глафирой сидели за обеденным столом, рассматривая старые фотографии хозяйки дома. Еще черно-белые, на которых Глашу иногда сложно узнать, слишком много времени прошло… — Хотя, дом у меня теперь тут, — она обвела ласковым взглядом комнату.

Саша же передернула плечами, сомневаясь, что эти осточертевшие стены кто-то может любить. Только дело не в самих стенах, а в запрете их покидать.

— Пять лет — это не так уж и много.

— О нет, малышка. Для тебя — это чертовски много, а вот для меня, да. Для меня всего лишь очередные пять лет.

— Так почему? — Саша перелистнула еще одну страничку, на фотографии изображены были те же люди, которых она уже видела. Женщина и мужчина. Родители Самарского.

— Ярослав приезжает сам, в Киеве на меня у него времени нет, а остальные дорогие мне люди либо разлетелись по миру, либо… Прилетать на кладбище — не самое приятное, я тебе скажу.

Глафира грустно улыбнулась, получив в ответ отражение собственной улыбке на молодом лице.

— А это..? — Саша опустила взгляд на страницу альбома, проводя пальцем по гладкой поверхности фотографии.

— А как ты думаешь? — в глазах няни Самарского зажегся озорной огонек. Она радовалась каждый раз, когда становилась сторонним наблюдателем зарождающегося между молодыми людьми чувства.

— Ярослав похож на отца. И на мать тоже, даже не знаю, на кого больше.

— Характером — весь в отца, такой же упрямый. А вот глаза — мамины.

Глафира бережно отвела Сашину руку, пролистывая несколько страниц. На этой фотографии изображена семья в полном составе — папа с мамой чуть сзади, и мальчик лет десяти с всклокоченными волосами и насупленным взглядом — на переднем плане.