Любовница тени

— Да мне самому не верится, а только как вспомню Витькину физиономию, так прямо от смеха помираю, — тут он снова захрюкал, и, честное слово, я тоже.

Даже Борька выбежал из комнаты, решил, что у меня истерика.

Утром раздался телефонный звонок. Борька принимал душ, я взяла трубку и сказала непроснувшимся голосом:

— Слушаю вас!

— Можно попросить Бориса Михайловича? — судя по голосу, женщина находилась в крайней степени отчаяния.

«Ну вот, началось! — мелькнуло у меня в голове. — Наверняка это Борькина жена, сейчас будет выяснять отношения, плакать и рыдать в трубку, разжалобит его, они помирятся, он скажет мне спасибо, что поддержала в трудную минуту, и опять уйдет к ней. А я останусь как дура без мужа, без работы и без денег. Ну уж нет! Даже если он к ней опять уйдет, я выскажу этой заразе все, что я о ней думаю, надоело быть порядочной, сейчас так обругаю, что больше никогда сюда звонить не осмелится!»

Я добавила в свой тон две части льда и четыре части металла и спросила — А кто его спрашивает?

— Я… заместитель главного бухгалтера… психиатрической больницы имени Сухово-Кобылина… — казалось, еще немного, и девушка на том конце провода зарыдает.

Я немного оттаяла — раз дело касается работы, вовсе незачем хамить незнакомому человеку, но ведь у Борьки там неприятности с оплатой, поэтому я из чистого любопытства продолжила допрос:

— А какое у вас к нему дело?

— Он нам очень, очень нужен! — заместитель главного бухгалтера явно была на грани нервного срыва, — вы понимаете, мой начальник Кирилл Пантелеймонович — тяжелый человек и страшный скупердяй. Он в программах и компьютерах ничего не понимает. Увидел, что Борису Михайловичу большие деньги причитаются за разработку программы, закричал, что за просто так такие деньги нечего платить, и урезал сумму в пять раз. Это он так считает, — быстро уточнила моя собеседница, — что программирование — это просто так, баловство, я же говорю, что он человек старой формации. Я его предупреждала, что с программистами не шутят… ну, Борис Михайлович что-то такое, наверное, нам в систему подпустил… и сегодня такое началось! Сегодня у нас как раз день зарплаты, я открываю платежную ведомость, а там вместо сотрудников больницы фамилии психов. Ой, извините, наших пациентов. И вместо руководства с самыми большими окладами — буйнопомешанные. И это было еще только начало! Звонят сестры со всех отделений — у них в рецептурных листах, наоборот, вместо пациентов — фамилии врачей и персонала, и всем такие дозы успокоительного прописаны — слона успокоить можно! А главбуху Кириллу Пантелеймонычу — аминазин и электрошок!

Последнюю фразу девушка просто прорыдала. Я на другом конце трубки еле сдерживала смех. Ай да Борька, так им и надо!

— А потом звонят из аптекоуправления, что, говорят, вы там сами все с ума посходили заодно со своими клиентами? Прислали заявку на медикаменты, а в ней вместо лекарств спиртные напитки в богатом ассортименте! И это еще не все!

Я села платежные поручения печатать — мне завтра обязательно нужно налоги платить, — делаю все как обычно, а у меня на принтере… частушки матерные вместо платежек выводятся! Ужас какой-то! Вот… Сейчас опять кошмар какой-то печатает… Мимо тещиного дома… Боже мой! Форменный сумасшедший дом!

Я делала над собой неимоверные усилия, чтобы не захохотать прямо в трубку. Собрав волю в кулак и кусая губы, я выдавила из себя поучающим тоном:

— А нечего специалистов обманывать! Честно с людьми надо поступать!

— Я совершенно с вами согласна! Это начальник мой Кирилл Пантелеймонович, старый скупердяй, чтобы не сказать хуже. Я ему говорила — скупой платит дважды! Что теперь делать? Уже главврач приходил ругаться, ведь у нас же везде теперь компьютеризация, ведь это если в Москву в Министерство здравоохранения может попасть что-нибудь этакое, главврач же с работы слетит, ведь там подумают, что у нас психи до компьютера добрались! А Кирилл Пантелеймонович сидит в кабинете, кричит и трясется, ведь у него приступ будет!

— Так вкатите ему дозу аминазина, как предписано — и все!

— Ну, все-таки попросите, пожалуйста, Бориса Михайловича к нам побыстрее приехать!

Главврач распорядился, мы ему все заплатим! А то у нас здесь просто сумасшедший дом!

— Так у вас же действительно сумасшедший дом! Чему вы удивляетесь?

— Вам смешно! А у нас тут больной Бочкин из палаты номер шесть Наполеоном себя считает, так ему компьютер такую зарплату начислил, какая Наполеону и не снилась!

Я заглянула в ванную, где Борька блаженствовал под душем.

— Что случилось? — недовольно спросил он. — Дверь прикрой, дует.

— Звонили от твоих психов, там девушка прямо плачет, умоляет приехать.

— А-а, так им и надо, главбух — сквалыга! Будет теперь знать, как деньги недоплачивать!

— А девушке-то зачем частушки матерные на принтер вывел?

— По инерции. Милка, ну что ты так на меня смотришь, я стесняюсь.

— Что-что? — мне стало смешно. Вот стоит такой худущий под душем и стесняется.

— Борька, имей в виду, если твоя жена захочет тебя обратно получить, я не знаю, что с ней сделаю. Так что лучше пусть и не пытается.