Любовница твоего мужа

Точно в замедленной съемке я видела его руку, которая вскинулась для пощечины. А потом и пальцы, на тон темнее, чем кожа Вишневского. Чужие родные пальцы. И время вновь побежало вскачь, как и мое сердце.

— Только попробуй, — яростно процедил Грач. — Я тебе все, что болтается без дела, оторву и запихну в ж…

— Лучше засунь туда свои угрозы!

Глеб взвился, словно его в это самое обещанное место только что неистово клюнули, и попытался вырваться из хватки Дмитрия. Но осуществить это оказалось довольно проблематично.

Во-первых, они отличались по комплекции. Хоть Глеб и был спортивного телосложения, но рядом с Грачом выглядел едва ли не дрыщом. Дима возвышался над ним на полторы головы, а разворотом плеч напоминал настоящего богатыря. Если, конечно, те носили кожанки, курили, набивали татуировки и жаловали скорость, как бога.

Во-вторых, с профессиональным боксером, пусть и бывшим, не каждый справится.

В-третьих…

Я мысленно цыкнула на себя и разозлилась. Еще и пары часов не прошло с того момента, как этот мужчина меня жестоко предал, а я вместо того, чтобы плюнуть ему в наглую рожу, перечисляю достоинства.

— Тебя мама в детстве не учила, ханурик, что вот так перебивать крайне невежливо? — свел брови к переносице Грач. — Придется мне заняться твоим воспитанием.

— Воспиталка еще не выросла, — набычился Глеб.

Я закатила глаза. Что бы ни было, а мужчины не меняются: все бы им помериться, хвастануть друг перед другом, доказать собственную крутость. Ну и пусть цацкаются тогда, мне оставаться и следить точно не улыбалось.

— Не смей поворачиваться ко мне спиной, Рита, — вспенился Вишневский, как только я опять двинулась к подъезду. — Мы не договорили.

— Она может поворачиваться всем, чем только захочет. Не про тебя девушка, не смей ей указывать, — тут же ринулся в бой Грач.

Судя по выражению лиц обоих мужчин, мордобой был неизбежен.

— А кому ей указывать, тебе, что ли? — ехидно усмехнулся Вишневский. — Или, может, той престарелой горилле на гелике?

— Какой горилле? — нахмурился Дима и перевел требовательный взгляд на меня.

Я смотрела на мужчин и все равно неосознанно их сравнивала между собой. Один — успешный, лощеный, всегда одет с иголочки. Второй — не менее успешен, но отдает предпочтение свободе во всем, от имиджа и до отношений. Вроде и не похожи совсем, но и… оба качественно потоптались по моему сердцу.

Видимо, что-то такое отразилось в моем лице, что Грач решил дать задний ход.

— Впрочем, неважно. Это все потом, — сказал Дима. — Подожди меня, нам нужно поговорить.

За довольно короткое время, что мы были вместе, он научился меня чувствовать, как никто другой. От этого только в десять раз больнее сейчас…

— Отставьте меня в покое, — устало выдохнула я. — Оба.

— Рита!

— Марго!

Не обращая внимания на их крики, я юркнула в подъезд, пока не уцепились следом, и даже лифт вызывать не стала. Взлетела на пятый этаж, точно мне кто ракету приделал. Опомнилась лишь в квартире, приложившись спиной к двери и задыхаясь.

— Мамулечка пришла!

ГЛАВА 2

Сначала был голос, потом топот детских ножек, и уже после я увидела сына. Он несся ко мне на всех парах в своей пижаме с изображенными на ней мультяшными лошадками и… босиком.

Я нагнулась и раскинула объятья, в которые сын вписался с разбега. По привычке подхватила его на руки, хотя мальчишка уже был не из легких, а потом вспомнила, что теперь не одна, и поспешила опустить драгоценную ношу обратно на пол.

И все равно не удержалась, прижала к себе крепко, жадно вдохнув запах волос ребенка. Он пах детским шампунем, какао и детством. Обожаемая мною смесь!

— Говорила, долго, как всегда, а совсем не долго, — улыбался щербатым ртом мой малыш. — Видишь, я дождался. Молодец?

— Богдан, а ты почему так поздно не спишь? — попыталась напустить строгость я, но вышло не особо.

— Так Яга только третью сказку прочитала, — сделал невинные глазки этот хитрюга. Знал же, как на меня действует такой взгляд. — А я раньше пятой зевать не начинаю.

Уложить Бодьку и правда всегда было тем еще занятием. Уже и я могла начать клевать носом, а у ребенка бодрости через край — на десятерых хватит.

Из детской спальни появилась заспанная Ядвига — няня сына. С рождения Богдана она помогала мне его поднимать и из экономки стала вдруг не просто приятельницей, но и почти что второй матерью. Только уже для меня.

— Прости, Маргоша, старая я что-то стала, — развела руками женщина. — Дремота накатила, а Богданчик сегодня ни в какую спать не хочет.

— Ну какая же ты старая? Ты у нас еще ого-го какая, — заверила я ее.

Ядвига смущенно пригладила уже полностью седые волосы, заправив выбившиеся из пучка пряди за уши.

— Главное, чтобы не иго-го, — улыбнулась она.

— Иго-го! — тут же подхватил Бодька, начав скакать вокруг нас, словно жеребенок. — Иго-го!

— Богданчик, такие резвые игры хороши днем, а ночью все детишки — и девчонки, и мальчишки — должны спать, — спокойно разъяснила Ядвига, взяв воспитанника за руку.

— А Дима когда придет?