Любовницы президента

— Ты хочешь сказать, что видела этого роскошного Реда, который приходится тебе довольно близким родственником, и не поспешила с ним познакомиться, так сказать, лично?

— Нет, — просто сказала Абигайль.

— Бог мой, ну почему?

Абигайль безвольно опустила узкие плечики:

— Честно говоря, не знаю. Боюсь, мне было просто страшно. Он, знаешь ли, такой… Не знаю, как сказать… Блестящий, что ли. И с ним всегда такая куча народа. Ребята из его колледжа, как позже оказалось. И я, знаешь ли, почувствовала себя абсолютной дурой.

Нет, Д’Арси этого не знала. Более того, и представить себе не могла. Зато она была абсолютно уверена в другом — в том, что Ред — самый классный парень на планете и ей остается только одно — поскорее брать быка за рога. Она ткнула указательным пальцем в Абигайль и произнесла менторским тоном:

— Тебе придется изменить свой стиль, Эбби Трюсдейл. Если ты не сможешь когтями и зубами бороться за парня, который тебе нравится, ты будешь вечно плестись в хвосте. А как в таком случае ты собираешься наслаждаться жизнью? Ответь мне на этот вопрос.

Абигайль повесила голову, но, в сущности, ничуть не возражала против того, чтобы Д’Арси ее учила и поругивала. Она решила для себя, что если Д’Арси ругает ее, то, по крайней мере, к ней не равнодушны и хоть как-то интересуются ее проблемами.

Билл выражал свои эмоции с подчеркнутой аффектацией, Джудит вела себя холодно, и только Ред выглядел дружелюбным и открытым. Он крепко пожал руку Биллу, и тот отметил про себя, что рукопожатие Реда по-настоящему крепкое и мужское. Ему это понравилось. Для Билла рукопожатия вообще относились к области высокого искусства.

— Ты выглядишь — лучше не бывает, Джудит, — заявил Билл в своей любимой грубовато-сердечной манере.

Джудит откровенно рассмеялась:

— Как ты думаешь, что должна ответить дама на подобный комплимент? Может быть, мне потупить глаза шепотом сказать: «Чрезвычайно признательна вам, сэр».

Билл почувствовал, что начинает краснеть. Его обычная манера на этот раз не сработала. Грубоватые комплименты губернатора явно не вписывались в мир Джудит и в ее образ жизни. И он, и она сразу это поняли. И дело было не в тех волшебных изменениях, которые претерпела внешность Джудит, хотя сейчас она и являлась той дамой, про которую люди говорят «ухоженная».

— Да, что и говорить, Джудит, мы не виделись целую вечность, — предпринял он новую попытку сближения, сам тем временем пытаясь с присущей ему четкостью оценить достоинства ее сына.

Джудит, однако, вновь не поддалась на его уловки и прицепилась к его словам. Она изобразила на губах легкую улыбку превосходства:

— Некоторые умные люди считают, что вечность — понятие относительное…

Билл постепенно начал приходить в раздражение.

— Полагаю, что ничего относительного в этом нет. Это лишь означает, что мы не виделись долгое время, а ценность человека определяется тем, что он успел за это время сделать…

— Ну уж ты, совершенно определенно, зря его не терял. Действительно, у тебя сегодня собрались чрезвычайно важные особы. — Джудит кивнула головой в сторону танцующих. — Что и говорить, знакомства у тебя в самых высших сферах. — Она снова ехидно улыбнулась.

Билл скромно потупился:

— Ты же знаешь, как это бывает. Так уж получилось, но теперь сильные мира сего просто жить не могут без нашего с Франческой дома. Даже жена Понса де Леона как-то сказала: «Надеюсь, ты не поедешь во Флориду без меня, Понс?»

Шутка у Билла получилась не слишком удачная, и Джудит даже не пыталась изобразить подобие улыбки. Зато Ред засмеялся от всего сердца.

Какой же чудесный у него оказался смех! Старик Франклин Рузвельт смеялся подобным же образом — голова откинута назад, зубы ослепительно сверкают. Чрезвычайно эффектно!

— А я рад, что приехал во Флориду, сэр. — Он вытянул руки и слегка коснулся плеча Билла. — Я всегда следил за тем, как развивалась ваша карьера, и был от вас просто в восторге. Вы представить себе не можете, до чего мне приятно в конце концов познакомиться с вами так сказать, во плоти, дядя Билл.

Билл расцвел, обрадованный искренним теплым отношением к нему со стороны Реда. И еще ему понравилось, как парень коснулся его плеча — по-родственному, но без излишнего панибратства.

Настал черед улыбнуться Джудит. Билл по-прежнему помнил ее покровительственную улыбку:

— У моего сына отличные манеры, и он прекрасно воспитан. Не важно, с кем он говорит и при каких обстоятельствах, но он всегда ухитряется сказать то, что нужно.

Имеется в виду, что ему приходилось бывать в местах и получше. Поэтому Ред и не ударил лицом в грязь. Вот на что она намекает!

Несколькими словами Джудит ухитрилась выставить и Реда, и его самого — отпетыми дураками.

Билл почувствовал, что рассвирепел окончательно, и заметил, что и Ред вспыхнул от возмущения. А может быть, тоже от гнева?