Любовное проклятие

Он ринулся в комнату. Алек не стал окликать его, чтобы напомнить, что только что дом клиент обещался подарить «Бюро».

– Але, – наконец-то коллеги ответили на вызов. – Чего трубку не берете?! Да я это! Я! Женька, давай бригаду сюда, хату зачистить. И пусть захватят энергетическую сыворотку для нас. Литр-полтора. И всем остальным – эликсир радости. Литра три, я думаю… Да чего ты орешь? Все нормально. Мы все сделали. Влад сделал. Да. Все удалось. Да не ори ты так, осел!

Алек недовольно отключился.

– Чего там про сыворотку? – подозрительно косясь на Алека, спросил Влад. – Это что, вообще, за гадость?

– Почему гадость? – искренне удивилась Елена. – Очень ценная штука. Нам всем она сейчас просто необходима.

– Без меня, – решительно отказался экзорцист.

– Не тупи, – возразила она, смешивая специи для глинтвейна. – Будешь дергаться, попрошу мальчиков, чтобы тебя подержали, и сама в глотку сыворотку волью.

– А может, у меня на нее аллергия, – продолжал упираться Влад.

– На дистиллированную воду с лимоном и сахаром? – Елена посмотрела на него, как на больного ребенка. – Ты кому заливаешь?

– А почему сыворотка? – капризничал он. – В чем фишка?

– Очень удобная вещь, – еще раз напомнила она. – Стихии в чистом виде удобнее всего накачивать энергией. Вот мы и накачиваем воду в «Бюро». Заряжаем.

– Как Кашпировский? – вспомнил он одного гипнотезера из телевизора, вещавшего в 90-е.

– Типа того. Просто чистой энергией. На случай потерь, быстрее восстанавливаться.

– Может, я все же так обойдусь? – Влад ничего энергетического пить не хотел. Такие чисто медицинские названия его пугали.

– По-моему, я уже сказала, что твоего мнения никто не спрашивал. – Елена спорить не собиралась. Просто точно знала, будет так, как она решила.

Алек сочувственно посмотрел на Влада и улыбнулся.

* * *

Дом. Милый дом. Елена с удовольствием потянулась. Когда есть ребенок, то редкие минуты тишины и одиночества в пустой квартире кажутся раем. Целых четыре комнаты в ее распоряжении. Знакомые вещи на знакомых местах, тихая музыка. ЕЕ музыка. Любимые домашние шмотки.

Они привезли уже спящего Влада. С трудом дотащили его до Елениной софы и уложили. Алек с бригадой уехал. Елена первым делом скинула поднадоевший черный костюм и влезла в домашние голубые джинсы, мягкие и слегка потертые. Надела любимый «несуразный» свитер. Несуразным его называла мама. Он был коротким. Точно до талии. Но с пышными рукавами «летучая мышь». Стоило поднять руки, и свитер задирался почти до груди. Удобно и не сковывает движений. Свитер был небесно-голубым. Ее мама ненавидела голубой цвет. А Елене он нравился. Но выборочно.

Она убрала наверх волосы заколкой-крабом. Получилось стильно. И как-то по-хулигански. Ей нравилось.

Подпевая «Би-2» и Чечериной, она прошла на кухню. Кулинария была ее коньком, ее хобби, ее по-настоящему любимым делом. Алек всегда смеялся, заявляя, что ее любовь к готовке – атавизм. Любой, кого ни спроси, выдаст, что первая ассоциация со словом «ведьма» – это сморщенная карга над котлом с зельем. Елена с ним не спорила, частенько кормила его обедами собственного приготовления и никогда не критиковала то, что готовит он. Кстати, у друга готовить тоже неплохо получалось.

На кухне Елена снимала стресс. После трудовых подвигов, придя домой с дико взвинченными нервами, она шла готовить еду на неделю вперед. Методичная работа по очистке и нарезке овощей успокаивала, разделывание мяса – хороший способ побаловать свои кровожадные наклонности, а уж процесс смешивания специй – просто творчество. Да и всем известно, что нельзя подходить к плите с отрицательными эмоциями. На здоровье сказывается. На здоровье тех, кто будет есть приготовленную в таком состоянии пищу. А потому хочешь – не хочешь, а приходится держать себя в руках.

У нее впереди несколько часов, пока Влад придет в себя, а Алек переделает все дела, которые они наметили. Можно приготовить что-нибудь вкусненькое. Елена изучила содержимое холодильника. Так. Естественно, борщ. На первое. Мужчины без супов жить не могут. Борщ – традиционное угощение. Хотя… она просмотрела залежи колбасы и карбоната. Почему бы и нет? Солянка, она и вкуснее, и праздничнее. На второе – тушеное мясо с фасолью. Надо учитывать кулинарные пристрастия Влада. У них в Румынии если не мамалыга, то фасоль. И не так банально, как картофель. Пару салатов, легкая закуска в тарталетках. Что-нибудь остренькое. Благо, что летом они с мамой потратили кучу нервов и денег на заготовки. В «закромах родины» еще кое-что осталось. На все про все у нее часа два. А потом можно заняться чтением шведовского дневника.

Елена сознательно оставляла это на потом. Не очень-то ей хотелось читать журнал братца. Не хотелось напоминать себе, что Шведа больше нет. Не хотелось подглядывать за его мыслями, фантазиями и желаниями. Копаться в его душе. Да и не хотелось ей знать о той женщине, которая легко и жестоко нарушила течение их жизни. Которая решила оставить за собой право убивать…