Любовное зелье колдуна-болтуна

— Ираклий Гогоберидзе в прошлом году скончался. Олег Гордеев с две тысячи тринадцатого живет в Германии, получил лабораторию в одной фармакологической фирме. Мария Донская вышла замуж за американца, переехала в США. Анна Тимофеева попала в автомобильную аварию, осталась жива, но, на мой взгляд, ее существование трудно назвать жизнью — Аня вследствие черепно-мозговой травмы лишилась разума. Сергей Растопчин перебрался в Питер, заведует там кафедрой.

— Лучше скажите, кто остался с вами, — попросила я.

— Максим Игоревич Бражкин, — ответила Валерия Леонидовна. — Он к нам присоединился уже во время клинических испытаний. Был тогда моим аспирантом, сейчас кандидат наук. На редкость талантливый молодой человек. Хотя при таких родителях, как Игорь и Каролина, удивляться этому не стоит. Нынче Макс моя правая рука…

Профессор осеклась и продолжила другим тоном:

— Вам уже донесли дурацкую сказку о вражде семей Бражкиных и Шаровых? О том, что род Василия Петровича исчезнет с лица земли, когда у Шаровых родятся три дочери, а у Бражкиных столько же сыновей?

Я кивнула.

— Надеюсь, вы не верите в эти глупости? — засуетилась ученая дама. — Нельзя воспринимать всерьез сплетни.

Дверь кабинета тихо открылась, появилась полная девушка с подносом в руке.

— Вы чай просили, куда его поставить?

— Ну, наконец-то! — рассердилась Вербицкая. — Сколько ждать-то можно? Мы уже заканчиваем беседу, а секретарша только соизволила прийти. И что за дурацкий вопрос — «куда его поставить?». На стол, Елена, на стол! Люди, как правило, наслаждаются чаем, сидя за столом.

У молодой сотрудницы затряслись руки, белые чашки на круглом подносе тоненько зазвенели. Девушка опустила ношу на указанное начальницей место и попятилась к двери.

— А ну стой! — скомандовала профессор. — Что из чайника свисает?

— Ниточки, — пролепетала секретарша.

— Лично я не пью ничего с веревками, — отрезала Вербицкая, — и моя гостья, полагаю, тоже. Объясни, зачем ты положила в качестве заварки дрянь?

— Это пакетики, — пояснила Елена, — на ниточках бумажки с названием сорта. Я их наружу вытащила, чтобы в кипятке не утонули.

— Пакетики? — протянула Валерия Леонидовна. — Пакетики?

— Да, — съежилась Лена, — я сегодня утром их в супермаркете на станции купила.

— Пакетики из лавки на станции? — буквально пропела хозяйка кабинета. — Елена! Я тебе объясняла, что чай в презервативах употребляют только бомжи и нищие?

— Объясняли, — прошептала несчастная секретарша.

— Говорила, что надо использовать натуральный лист, а не пыль со дна мешка?

— Говорили.

— Я купила во Франции килограмм прекрасного сорта «Марко Поло» всемирно известной фирмы «Марьяж Фрер»?

— Купили.

— Дала его тебе?

— Дали.

— Когда?

— Позавчера.

Вербицкая оперлась локтями о стол.

— Так почему сейчас я вижу гадость из забытого богом шалмана, где отовариваются маргиналы? Где мой «Марко Поло»?

— Нету, — чуть слышно ответила Лена.

— Куда же он делся? — удивилась Валерия. — За пару суток килограмм чая не закончится.

— Исчез, — делаясь ниже ростом, призналась секретарша. — Я пришла утром, хотела кофейку глотнуть, открыла дверцу… Опаньки! Пусто. И моя баночка с растворимым тоже пропала.

— Хочешь сказать, что чай украли? — перебила ее Вербицкая.

— Наверное, — еле слышно ответила девушка.

— Кто посмел? — покраснела от гнева начальница.

— Не знаю… Может, уборщица взяла? Вы ее вчера выгнали за то, что она бумаги на столе не в том порядке положила, — зачастила Лена, — и швабра очень разозлилась на вас.

Валерия Леонидовна прищурилась.

— Да, когда человек не может работать как следует, я ему указываю на дверь. Потому что могу простить все, кроме непрофессионализма. И тебя выставлю, если еще раз выполнишь свои обязанности спустя рукава. Ясно объяснила?

Лена судорожно закивала.

— Ступай отсюда! — приказала начальница. — Забери эту мерзость и найди мой «Марко Поло». Живо!

Елена трясущимися руками схватила поднос, ринулась к двери, бедром толкнула ее и вылетела из кабинета.

— Извините, Татьяна, что вам пришлось присутствовать при неприятной сцене, — заулыбалась Вербицкая. — Я собрала прекрасную команду единомышленников, в моей лаборатории сейчас семь докторов наук, мы активно работаем над новым лекарством, которое, не побоюсь этих слов, произведет переворот в медицине. Здесь собрались лучшие специалисты России! Но хорошую секретаршу и уборщицу я, признаюсь, найти не могу. Как ни стараюсь, в приемной оказываются до изумления глупые, необразованные бабы. А поломойки ничтоже сумняшеся трогают документы, хотя им строго-настрого запрещено приближаться к письменному столу.

Из коридора раздался звон. Затем послышался крик:

— Лена, ты ушиблась? Вау, всю посуду побила! Ну, теперь тебе влетит по самые уши!

Валерия Леонидовна поморщилась.

— Вот вам иллюстрация к нашему разговору. Эта девчонка даже ходить нормально не умеет! И зачем я поддалась на уговоры своего завхоза, взяла на работу ее дочь? Юлия была прекрасным сотрудником, но, к сожалению, умерла. Я наивно полагала, что дочь пошла в мать, и фатально ошиблась.