Любовное зелье колдуна-болтуна

Движением фокусника девица сдернула ткань, и я увидела темно-зеленую бутылку без этикетки, заткнутую пробкой.

— Доставлено только что с полей солнечной Италии, выдавлено из лучших оливок, — стрекотала официантка, приближаясь к Денису и почти наваливаясь на него. — Вау, я на вас салфетку уронила, не сердитесь…

Девушка грохнула поднос на стол, неожиданно схватила Дэна за руку и начала ее трясти, приговаривая:

— Не хотела вас обидеть, могу помочь, пытаюсь помочь. Понимаете меня? Кивните, если «да».

Жданов вскочил и отбежал подальше от официантки.

— Дорогая, до свиданья! — заорал Роберт.

— Уверены, что я не могу помочь? — осведомилась девица, по-прежнему глядя на Дениса.

— Спасибо, милая, если понадобитесь, мы позвоним, — заверила Антонина. — А где Андрей?

— Этот трус сидит в прачечной, — выпалила девушка. — Ой, хотела сказать: у него смена закончилась. До шести утра с вами буду я, меня зовут Марина. Счастлива помочь. Я понятно сказала? Хочу помочь. Помочь хочу.

— Марина, ступай вон! — заорал Дубов. — Надоела! Подадут селедку к молочной каше и думают, что угодили.

— Федор Михайлович? Вау! — жалобно произнесла официантка. — Что вы тут делаете? Не заметила вас.

— Ужинаем мы, — сердито ответил начальник полиции. — Исчезни!

Марина кинулась в коридор.

— Это дочь нашего главного пожарного, — пояснил Дубов. — С моей девчонкой в одном классе училась и тогда нормальной казалась. Правда, года два-три я с ней не встречался. Странная она какая-то стала. Может, крышу снесло, потому что до сих пор не замужем?

— Я странен, а не странен кто ж, тот, кто на всех глупцов похож, — без интонации процитировал бессмертную комедию «Горе от ума» эксперт, набирая в шприц масло. — И содержимое тары необычно. Вроде масло, но не пойми какое, на оливковое не похоже.

Антонина задергала носом.

— Вроде рыбой пахнет.

— Тебе кажется, — отмахнулся Роберт.

— Сиди тихо, не дергайся, — приказал Денису Борцов. — Неприятно, но придется еще потерпеть. Ваня, теперь твой черед.

Босс начал чихать, потом зажал нос пальцами.

— Действительно, слегка подванивает, — отметил Троянов. — Этикетки нет. Ну-ка…

Компьютерщик взял бутылку и начал вертеть ее в руках.

— Сколько времени им во рту масло держать? — заинтересовалась Юрская.

Дубов посмотрел на свои руки.

— Меня клей минут через тридцать отпускает.

— Ой, как долго, — покачала головой Антонина.

— Этикетку зачем-то содрали, — отметил Троянов, — на стекле остались следы. А, вот где информация осталась! Приклеена на донышко, туда посмотреть не догадались.

Денис издал громкий всхлип.

— Ты опять «лекарство» проглотил? — упрекнула его Тоня. — Глеб Валерьянович, вам придется снова шприц в ход пускать.

— Экий ты, Дэн… э… маслоглот, — щелкнул языком Борцов. — Бери пример с Ивана Никифоровича, сидит с полным ртом, терпит. Роб, давай бутылку.

— Маслице-то не простое! — воскликнул Троянов.

— А какое? — заморгала Юрская.

— «Лягушачий жир, — начал читать Роберт, — получен путем выдаивания элитных жаб, обитающих в пойме реки Бултыхалка. Производится экологически чистым путем на ферме «Квакша Медянска». Предназначен для лечения кожных проблем, врожденной идиотии, запора, поноса. Хорошо помогает при нервном переутомлении. Способ применения: небольшое количество выдоенного безболезненным путем лягушачьего жира нанести на проблемное место и втирать по часовой стрелке в течение сорока семи с половиной минут шесть раз в день».

— Вти-рать? — по слогам произнесла я. — То есть употреблять наружно? Если у больного псориаз, экзема, прыщи, то понятно. Но как лечить этим средством идиотизм и порванные в клочья нервы?

— Мазать им мозг, — совершенно серьезно ответил Роберт.

— А понос? — подхватила Тоня. — В этом случае как?

— Догадайся сама, — пробормотал Троянов. И начал хохотать, повторяя: — Ой, не могу! Ферма по выдаиванию лягушек! Они тут написали… сейчас скончаюсь… Тань, прочитай…

Я вгляделась в мелкие буквы и озвучила текст:

— «Ни одна элитная жаба, обитающая на ферме «Квакша Медянска», не пострадала. Освобождение пресмыкающегося от жира способствует долголетию особи, подвергающейся процедуре».

— Жир от счастливой лягушки… — простонал Роберт, — до чего дошел прогресс…

— Но тогда это не растительное масло, а продукт липосакции земноводного, — оторопела Антонина, — он животного происхождения.

— «Цена три тысячи за четыреста миллилитров», — разглядела я еще одну строчку. — Ничего себе!

— Ох, держите меня семеро… — заржал Троянов.

— Говорила вам, рыбой воняет, — надулась Тоня, — а вы: не пахнет совсем.

Я тем временем продолжала зачитывать информацию:

— «Состав лягушачьего жира: восемьдесят процентов пальмового масла, десять соевого наилучшего сорта, пять рыбьего жира, четыре с половиной рапсового масла, ноль пять подсолнечного».

— Три тысячи за такую дрянь? Полное надувательство! Обман! — разозлилась Юрская. — Где лягушачий-то жир?

— Жабы доятся в основном пальмовым маслом, — серьезно заявил Глеб Валерьянович. — Дэн, не егози и постарайся больше не глотать. Сейчас наберу шприц.