Любовные чары

– Глэдис доберется до замка, и ничто не помешает Джессике сразу же отрядить за Флорой погоню. Сколько она в бегах? Час, два, три? Можно себе представить, какая у нее кляча. А в замке быстрые, как ветер, кони. И теперь, когда Глэдис слышала о письме Урсулы, Джессика тоже узнает о миссис Беркли. Ведь именно туда направилась Флора, верно?

– Не ваше дело, мисс, – глухо изрекла старушка.

Марина сразу поняла, что угадала. Если бы она знала, где живет миссис Беркли, то не теряла бы больше ни минуты. Не спрашивать же, приехав в Брайтон (а ведь это большой город), у каждого встречного-поперечного. За это время Джессика пять раз обернется с погоней, и тогда… Она с ненавистью взглянула на матушку Смит. Вот старая коза! Уперлась – не сдвинешь! Однако ж ее можно понять. С чего бы ей перед ней душу открывать?

– Я не убивала леди Урсулу! – в отчаянии выдохнула Марина. – Поверьте мне!

– Сие одному богу ведомо, – с прежним невинным выражением, доводившим Марину до бешенства, изрекла матушка Смит. – Бог вам и судья, мисс, а я ничего более не знаю и сказать вам не могу.

Марина тяжело вздохнула. И вдруг за ее спиной вновь скрипнула дверь и раздался озабоченный говорок:

– Зачастили нынче, как я погляжу, к вам гости, матушка Смит! Или к Флоре? А куда она с возом-то отправилась? Нашла время! Вся деревня в траур оделась, а она за работу взялась. Я ее окликнула, да где там, даже не оглянулась. Что ее разобрало, с соломой-то? Какая такая надобность?

– Надо вернуть долг… – залепетала старушка, переводя взор с дородной соседки, возникшей в дверях, на вспыхнувшее надеждой лицо Марины.

– А зачем, скажите на милость, она лесом поехала? – громогласно недоумевала соседка. – Там же не дорога, а мученье одно, все колеса изломает!

Дальше Марина не слушала: с силой отпихнув гостью, вылетела во двор. Застоявшийся гнедой явно ей обрадовался.

Воз с соломой

Теперь Марина не сомневалась – все по ее будет! Лес мелькал обочь дороги. Впрочем, дорогу сию следовало скорее назвать тропой, так она была вся перевита корнями, так низко склонялись к ней ветви. У Марины вздрагивало сердце, когда она замечала ошметки соломы, валявшиеся там и сям на земле или повисшие на корявых сучьях. Замысел Флоры был прост и чрезвычайно изобретателен. Казалось, ничего не могло быть естественнее крестьянки, которая везет куда-то солому. Посланцы Джессики будут искать одинокую путницу или всадницу с ребенком на руках, а на телегу с ворохом соломы и не глянут. Но там, под соломой, конечно, и спрятан тот, кого так алчно разыскивает Джессика. Надо надеяться, Алан спит себе, его не беспокоят толчки, когда колеса скачут на узловатых сплетениях корней. Маскировка Флоры надежна, зато сильно замедляет путь к спасению. А если еще что-нибудь случится с колесом, беглецы окажутся полностью беспомощны.

Наконец впереди, меж деревьев, показалось неподвижное желтое пятно. Не желая подлететь к Флоре во весь опор и напугать ее до смерти, Марина заставила разгулявшегося коня пойти шагом и свернула под прикрытие ветвей. Еще надо было придумать, как бы половчее обратиться к Флоре, чтобы она захотела слушать, не ринулась на «убийцу» с кулаками, а то и с вилами. Марине же нечем защититься, она даже не додумалась пошарить за поясом и в карманах Сименса, а тот ведь не с пустыми руками явился расправиться с ней.

Марина огляделась, и сердце ее дрогнуло от радости при виде изрядного сука, валявшегося на обочине. Соскочив с седла, взяла его в руки, сразу почувствовала себя уверенней. Она не стала снова забираться в седло. Заведя гнедого в глубь леса, накинула поводья на ветку и, скормив ему несколько ошметков соломы, подобранных на дороге, осторожно двинулась к желтому пятну, удивляясь его недвижимости. Может, телега и впрямь сломалась, а Флора взяла Алана и ушла пешком?

Нет, не ушла. Марина с облегчением вздохнула, различив ее статную фигуру – молодая женщина стояла к ней спиной и что-то быстро говорила, наклонясь близко-близко к соломе. Со стороны зрелище было пренелепейшее. Однако Марина поняла: Алан, должно быть, раскапризничался, и Флора успокаивает его. Ну, взяла бы на руки, здесь ведь ни души… И в ту же минуту услышала топот копыт.

Повинуясь неведомому чувству, она отпрянула с тропы, немало себе удивившись: с чего вдруг так перепугалась? Наверняка гнедой сорвался с привязи и пустился ее догонять. Но тут же благословила себя за осторожность: из-за поворота лесной дороги вылетели два всадника и, вихрем промчавшись мимо Марины, осадили коней рядом с возом. До Марины донесся знакомый вкрадчивый голос:

– Что, решила отдохнуть, труженица?

Не веря ушам, Марина осторожно пробежала вперед и выглянула из-за кустов. Теперь она перестала верить и глазам. Потому что перед нею был… Хьюго.