Любовные драмы русских принцесс. От Екатерины I до Николая II

«До шести лет она ничем не отличалась особенным, но года полтора тому назад вдруг сделала удивительные успехи: похорошела, выросла и приняла такую осанку, что кажется старше своих лет. Она говорит на четырёх языках, хорошо пишет и рисует, играет на клавесине, поёт, танцует, понимает всё очень легко и обнаруживает в характере чрезвычайную кротость. Я сделалась предметом её страсти, и, чтобы мне нравиться и обратить на себя моё внимание, она, кажется, готова кинуться в огонь!»

Старательность и трудолюбие маленькой великой княжны Александры отметила и её мать, в ту пору великая княгиня Мария Фёдоровна, супруга наследника престола. Она писала в 1787 году, что четырёхлетняя дочь «продолжает быть прилежной, делает заметные успехи и начинает переводить с немецкого». Это в четыре-то года! Мало того, открылись большие способности к живописи, и Мария Фёдоровна отметила, «кажется, она имеет к этому искусству большие способности». Ну и в музыке и пении «обнаружила замечательные способности».

Великая княжна Александра Павловна души не чаяла в своей державной бабушке.

Ну а что касается внешности, то с годами внучки государыни, особенно поначалу старшие, расцвели необыкновенно. Вот что об этом писала известная мемуаристка фрейлина императорского двора Александра Осиповна Смирнова-Россет:

«Две старшие дочери великой княгини были необыкновенной красоты, стройные, как пальмы».

«Такая женщина мне и нужна…»

Но откуда же такие успехи и в воспитании, и в знании иностранных языков, и в рисовании, и в танцах, и в музыке, и в прочем?

Воспитанием и образованием внуков и внучек императрица Екатерина II занималась очень и очень серьёзно. Никто из них бы не сказал, что, к примеру, римский Колизей — это «домик без стёкол, которые выбили лет тридцать назад», как недавно поведало нам телевидение в небольшом сюжете о псевдорусских пассиях олигархов, и никто не потупил бы взор на совсем простые вопросы из русской истории. Сама государыня получила хорошее образование под эгидой императрицы Елизаветы Петровны, ну и сына своего Павла Петровича постаралась образовать на высоком уровне, мало того, не упускала из виду и второго своего сына, рождённого от Григория Орлова Алёшу Бобринского. Он был определён в кадетский корпус — лучшее учреждение по образованию и воспитанию. Ну а уж законных внуков и внучек сам бог велел подготовить к государственному служению самым лучшим образом.

Что касается воспитания внучек, и в первую очередь старшей, которой ранее других предстояло вступить во взрослую жизнь со всеми вытекающими последствиями, то императрица произвела целый поиск таковой воспитательницы, которая могла бы удовлетворить всем её очень высоким требованиям. Что бы там ни говорили о царствовании Екатерины Великой и нравах при дворе, но именно целомудрие и благонравие стремилась положить государыня в основу воспитания внучек. Понимая же, сколь сложна работа с высокородными воспитанницами, она искала женщину, подходящую для этой роли.

В ту пору, когда пришла пора дать внучкам хорошую воспитательницу, в Риге служил губернатором русский генерал-аншеф ирландского происхождения, в 1774 году возведённый императрицей в графское достоинство, Юрий Юрьевич Броун (1698–1792). Современники назвали его «бессменным губернатором». Да и лет ему в 1791 году, когда императрица решила к нему обратиться, было очень даже немало — за девяносто перевалило! Ирландец-то ирландцем, а на русской службе, на которую поступил 32-летним молодым человеком, уже почти шесть десятков лет состоял. Начал службу аж в 1730 году капитан-лейтенантом в лейб-гвардии Измайловском полку, но вскорости попросился в настоящий армейский строй, боевой строй — гвардия-то всё же не так часто в боевых действиях участвовала, а Броун рвался в бой. Вот и оказался по собственному ходатайству премьер-майором в Нарвском пехотном полку. Ну а далее поколесил он по театрам военных действий. И в Русско-турецкой войне 1735–1739 годов участвовал, во время которой при осаде Азова ранение получил, и в давнем 1738 года штурме Очакова проявил себя. В конце войны в плен к туркам угодил, трижды его продавали как невольника, так ведь не только бежал, но ещё и доставил в Петербург важные разведывательные материалы, за что был произведён в генерал-майоры.