Любовные грезы

Сама себе удивляясь, Улла послушно ухватилась за метр. Он распоряжался, словно был у себя дома. А она почему-то подчинялась ему, помогая делать замеры.

Закончив измерения, Арне нажал кнопку на коробочке, и метр, словно змеиное жало, со свистом втянулся в свое металлическое гнездо. Сделав широкий шаг, Арне постучал костяшками пальцев по стене.

— Здесь должны проходить водопроводные трубы.

Она кивнула, отметив про себя, что у плотника, судя по всему, должно быть богатое воображение. Лично она никак не могла представить себе уютную спальню на месте этого сарая.

Арне уже стоял посреди веранды.

— Доски почти сгнили, — сообщил он деловито, потопав ногой в пол. — Да, кстати, мне придется проверить фундамент.

Улла тяжело вздохнула. Зачем она все это затеяла? Столько мороки предстоит. И еще неизвестно, захочет ли после всего этого Стуре к ней переезжать.

— Так, со стороны, я бы сказал, что с вашим фундаментом все в порядке. — Он с едва заметной улыбкой посмотрел на ее ноги.

Улла сделала вид, что ничего не замечает. Взрослый человек, а ведет себя, как подросток.

— Я уже проверяла фундамент, когда покупала дом.

— Это необходимо для разрешения на строительство.

— Но я ничего не строю! Я провожу реконструкцию!

Арне взлохматил волосы.

— Для любой реконструкции требуется разрешение. Поверьте мне на слово.

От этого «поверьте мне» Улле окончательно стало не по себе. Все оказывалось слишком сложно. Сразу вспомнились разные истории про одиноких женщин, которых обвели вокруг пальца наемные рабочие. Она нервно сглотнула.

— Что-то не так? — Арне озабоченно смотрел на нее.

— Нет. Но мне надо подумать.

Пожав плечами, он сунул карандаш в нагрудный карман и захлопнул блокнот.

— Вы сами меня позвали.

— Извините. — Она виновато съежилась под его недоуменным взглядом и тут же попыталась выпрямиться. За что, собственно говоря, она извиняется? Они еще никакого контракта не подписали, ни о чем не договорились. А этот плотник уже разгуливает тут, самодовольный, как павлин. Правда, и она попыталась изобразить из себя большую начальницу — пусть и без особого успеха. Надо же себя где-то показать. Сказывается, видно, одинокая жизнь. Дом — работа, работа — дом. Никаких выходов в свет. Разве что с Эйнаром сходишь пообедать или вечером зайдешь куда-нибудь в кафе. Остальным сотрудникам мужского пола, более симпатичным или веселым, она не доверяла. Улле почему-то всегда казалось, что они норовят заполучить ее должность или затащить в постель.

А этот Арне неожиданно заинтересовал ее. Но плотник? Она, деловая женщина с высшим образованием, а он простой рабочий… да ее на смех поднимут!

— Ну хорошо. — Улла вздохнула. — И что же, по-вашему, нужно здесь сделать?

Он молча достал карандаш и начал чертить план этажа.

— Во-первых, нужны новые стены. Старые я разрушу, но хотелось бы сохранить двери…

Бормоча что-то себе под нос, Арне ходил из угла в угол, вымерял оконные и дверные проемы, быстро писал в блокноте. Пока он работал, Улла проскользнула на кухню, чтобы сварить кофе. Ей необходимо было собраться с мыслями, чтобы понять, что же она хочет и готова ли к таким радикальным переделкам.

Она стояла над джезвой, вдыхая аромат закипающего кофе, а в голове крутились одновременно самые разные мысли. Зачем ей переделывать дом? Зачем селить к себе племянника? Почему, собственно говоря, беспокоиться о мальчишке должна именно она? У Стуре есть родители — неважно, что разведенные, — пусть они с ним и разбираются. Вот они, результаты прогрессивной системы воспитания — парень совсем распустился, делает, что хочет, и никто ему не указ.

Еще не известно, сколько с нее запросит этот плотник. Скорее всего, на эту безумную затею с новыми стенами, ванными комнатами и водопроводными трубами уйдут все ее сбережения. Но она ведь сама все это придумала. Если она действительно хочет переселить к себе Стуре, другого выхода нет. Упрямому мальчишке можно показывать только готовые комнаты. Иначе его не убедить.

В кухню неожиданно зашел Арне.

— Можно мне присесть за стол, чтобы все подсчитать?

Ее взгляд упал на блокнот, которым небрежно помахивал плотник. Закатанные чуть выше локтя рукава открывали сильные загорелые руки, покрытые светлыми волосками.

— Да, конечно, садитесь, пожалуйста, — пробормотала Улла, торопливо отворачиваясь.

Он легко отодвинул старый тяжелый стул и сел, вытянув длинные ноги под антикварный дубовый столик.

— Хорошая вещь. — Он ласково погладил отшлифованную годами столешницу. — Но немного полировки не помешает.

Улла открыла было рот, чтобы ответить, но промолчала — уже не в первый раз за этот вечер. К чему зря препираться? Наверняка он просто пытается всучить ей какое-нибудь дорогостоящее средство для мебели. Вообще, давно пора сказать этому господину «адье» и отправить его восвояси. Но ее словно заклинило. Вместо того чтобы выставить беспокойного гостя, она слушает его болтовню и даже собирается напоить кофе.

— Кофе будете?